В последнее время все чаще и чаще приходится сталкиваться с вопросом – не перерастает ли кризис финансовый в кризис экономический?
Между прочим, разъяснение отличий между этими двумя кризисами приходилось делать не раз за последние месяц-полтора. Думаю, не столько из-за непонимания этих различий, сколько из-за привычки определять все проблемы, связанные с любой сферой экономики – как «вообще»-экономические.

Между тем, очень важным, с моей точки зрения, было каждый раз отмечать, что до сих пор мы – и в Израиле, и, по большому счету, в мире – имели дело именно с кризисом финансовой системы. Он именно как таковой начался (помните «завязку» всей истории?.. кризис на американском рынке ипотечных ссуд... всего-навсего...) – но, судя по всему, таковым все же не останется.

Впрочем, наивно было бы считать, что кризис финансовой системы такого масштаба так и останется в рамках финансового кризиса. Конечно, в числе первых пострадавших – банки и сугубо финансовые институты; но ведь существуют они не в отрыве от всех прочих сфер экономики. Точнее – все остальные сферы экономики не существуют в отрыве от финансовых институтов и структур; и причина тому достаточно проста – финансы подпитывают производительную сферу и подпитываются от нее же.
Промышленность использует финансовую систему в качестве источника ссуд – как минимум; финансовая сфера, вкладывая свободные (и не всегда свободные, увы...) капиталы в промышленность, пользуется получаемыми доходами от возвратов.

Таким образом, проблемы в финансовых сферах обязательно должны докатиться до сфер производительных, производственных, промышленных. И это, собственно, уже и начинает происходить...

Насколько эти проблемы ударят по специфически нашей, израильской промышленности? По идее – мы должны это, то есть производственную составляющую общего, а телько финансового кризиса, ощутить достаточно заметно. В первую очередь потому, что промышленность наша гораздо сильнее промышленностей других стран ориентирована на экспорт, то есть обращена в мир. В США доля экспорта держится в пределах одноцифровых процентов, а в Израиле, для сравнения – 45%.

И поскольку мир начинает испытывать (начинает... уже испытывает...) недостаток и серьезные проблемы с финансами, то и импорт он, мир, может начать сокращать. Для нас это станет означать сокращение экспорта. А тогда, как следствие, проблемы в промышленности – хотя бы на уровне «временных сложностей». Что тоже ни есть хорошо...