Обнаружение в горах недалеко от иранского города Кум завода по обогащению урана пролило свет на то обстоятельство, что на протяжении последнего десятилетия Иран скрывал значительную часть своего ядерного комплекса в сети туннелей и бункеров по всей стране, пишет издание The New York Times.
По мнению американского правительства и частных экспертов, тем самым Иран достигал двойной цели. Он не только прятал инфраструктуру от военного удара в лабиринте скал, но и скрывал истинный масштаб и природу своей ядерной программы. Обнаружение завода в Куме только усилило опасения по поводу других необъявленных объектов, отмечает автор статьи Уильям Дж. Брод.
По утверждениям экспертов, в Иране есть сотни, если не тысячи туннелей различного назначения, и никто не знает, какая часть ядерной программы скрыта под землей. Компании Корпуса стражей исламской революции строят туннели как гражданского, так и военного назначения.
Теперь, когда крайний срок прогресса дипломатических усилий, установленный президентом США Бараком Обамой, прошел в конце года, этот покров невидимости стал чем-то вроде тайного оружия, затрудняющего геополитические и военные расчеты Запада.
Администрация Обамы утверждает, что надеется воспользоваться внутренней политической нестабильностью и неупорядоченностью иранской ядерной программы, чтобы настоять на введении мощных и немедленных новых санкций. Но, по словам аналитиков, важным фактором, стоящим за этим стремлением к невоенным решениям, являются туннели Ирана - то, что Тегеран называет своей "пассивной обороной".
Министр обороны Роберт Гейтс неоднократно исключал возможность военного удара, утверждая, что это лишь замедлило бы реализацию Ираном своей ядерной программы на один-три года и загнало бы программу еще глубже в подполье.
Некоторое аналитики говорят, что Израиль, который занял жесткую позицию по Ирану, может оказаться в особенно затруднительном положении, учитывая его более скромные военные и разведывательные возможности.
"Это затрудняет поиск объектов, - утверждает Ричард Л. Рассел, бывший аналитик ЦРУ, ныне работающий в Университете национальной обороны. - Мы привыкли к наземным объектам. Под землей это как черная дыра. Невозможно знать, что там происходит".