Меир Исраэль, Ярослав Якубович, Миха Михаэли, Ави Адриан на сцене "ВЕАТ" в Хайфе в среду, 30 декабря 2009, после 10 часов вечера.

Каждый из перечисленных музыкантов имеет за плечами солидный стаж и опыт работы на сцене и за кулисами. Меир Ариэль выступал практически со всеми знаменитостями, от Арика Айнштейна до Шломо Арци. Ярослав Якубович тоже светился не менее.

Наконец они вышли в индивидуальное плавание. Хотя нет, что я говорю! И Меир, и Ярослав писали и выпускали собственные песни отличного качества. Вся четверка собралась, чтобы импровизировать перед публикой и музицировать в свободном полете, то есть джем-сейшн.

Под катом - моя давнишняя статья про Меира Исраэля


С кем еще не играл Меир Исраэль
Песня «Весь год человек», которую я услышала всего-то раз, настолько мне понравилась, что уже назавтра я звонила ее автору. Меир Исраэль написал эту песню за десять лет до выпуска пластинки, но видеоклип появился на экранах только сейчас. Многие встречают это имя и лицо на концертах Шломо Арци, в которых Меир Исраэль принимает участие в качестве исполнителя на ударных инструментах.

В частности, в мало динамичном видеоклипе «Аль пи тнуат ха-ракавот» («Согласно движению поездов») из альбома «Жажда». Однако те, кто знакомы с началом и развитием израильской рок-музыки, хорошо помнят Меира Исраэля внутри знаменитой рок-группы «Тамуз», лидерами которой были Шалом Ханох и Ариэль Зильбер, а одним из активных участников, кроме Меира Исраэля, гитарист Йегуда Эдер, до недавнего времени директор крупной фирмы звукозаписи. А затем многие годы - с Шломо Арци

Меир Исраэль чрезвычайно обрадовался моему звонку. Словом, зверь набежал на ловца. Потому что все свои чаяния, врожденное и приобретенное искусство, опыт он мечтает вынести на суд нового, «русского» слушателя. Конечно, он не одинок, многие люди искусства Израиля ценят наш потенциал как потребителей культуры. Но Меир ожидает увидеть в «русских» не только слушателей, но и соучастников, и не только в плодах, но и в процессе. О чем и говорит со всей страстью:

- Проблема Израиля заключается в том, что культура у нас зачастую измеряется в цифрах, в деньгах, многие люди растут с оглядкой на Америку. Культурный багаж, который я приобрел за эти годы, измеряется не рейтингом, не коммерческими критериями. Во мне скрестились по меньшей мере три начала: музыкальное, израильское, греческое. Многие – наверное, большинство из тех, кто приехал из стран СНГ, ценят культуру в ее глобальном, общем понимании, в том числе культуру воспитания, образования. Ведь человек, привыкший к определенному образу жизни, ни при каких обстоятельствах не готов поступиться своими привычками и знаниями. И я хочу подарить свое искусство тем людям, которые могут оценить его. Музыка, которую я делаю, мне кажется, может быть интересна тем, кто умеет слушать и понимать. Думаю, что из миллиона вашей алии хотя бы половина – настоящие потребители культуры, в высоком понимании. Надеюсь, что большинство уже знакомо с израильской культурой или хочет ее узнать. И я верю, что понимание культуры поможет и слиянию поколений, и взаимопониманию. Ты помнишь фильм Арика Айнштейна и Ури Зоара про волны алии, сменяющие одна другую? (речь идет о знаменитом фильме Арика Айнштейна и Ури Зоара из серии «Курятник» - М. Я.). Мне кажется, что процесс взаимопроникновения уже пошел.

Боюсь, что Меир – большой оптимист и выдает желаемое за действительное. К сожалению, нередко мне приходится слышать мнение, что в Израиле вообще нет культуры или она настолько на низком уровне, что ее почти не видно. Тем не менее здесь все открыто, и кто хочет – тот находит. А находок-то много, и одна лучше другой. Сам же Меир тоже любитель находок и открытий среди молодых дарований:

- Мы создали новое начинание: я играю вместе с группой молодых музыкантов, для них это большой стимул. Сейчас весь успех зависит от инстанций, которые должны создать условия в городах развития. Мне очень нравится общаться с этими ребятами: они относятся ко мне с уважением, у них живой огонь в глазах, тяга к искусству. В отличие от многих музыкантов старшего поколения, которые уже сработались, потухли.

Кажется, что из всех музыкантов жанра легкой музыки самая незавидная (даже скорей невидная, или невидимая) роль у ударника. Примеров тому немало. Однако Меир Исраэль – вовсе не тень и совсем не в тени. Его место в группе, но его место и в соло. Песни Меира Исраэля отличны от многозвучия, наполняющего эфир. Они мелодичны, прозрачны, наполнены воздухом и морским простором. Это не случайно.

Любовь к морю Меир впитал с детства. Его корни из Греции, где родились его родители. Он и сам похож на грека, настоящего жителя Эллады, с удлиненным по-Эль-Грековски овалом лица, обрамленным седой бородкой, печальными глазами, рассыпающимися прядями волос. Да к тому же король в женском царстве – жена и три дочери.

В 1996 году вышел второй сольный альбом Меира Исраэля «Коль ше бетохи ани шар» («Пою сам себя»), который он справедливо считает удачным. В настоящее время он близок к окончанию нового альбома песен. Он работает над песнями в своей квартире на верхнем этаже многоквартирного дома в Рамат-ха-Шароне. Вся студия – приборы звукозаписи, электроорган, набор ударных инструментов – умещается в небольшой комнате. На полу настил для звукоизоляции, чтобы не мешать соседям. Меир усадил меня в просторное глубокое кресло, его жена Ривка принесла нам кофе и поставила его на донышко перевернутой дарбуки. Вполне подходит!

Как же школьник, подросток приходит к мысли посвятить себя игре на ударных инструментах? Меир считает, что не стал бы музыкантом, если бы не «Битлс»:

- В шесть лет я начал учиться играть на гитаре, которую мой отец выпилил мне из фанеры, затем перешел на аккордеон. Но оба учителя были недовольны мной: слишком короткие пальцы, и рекомендовали оставить музыку. Однажды мне подарили пластинку «Битлс», я впервые услышал их, и все во мне перевернулось. Я был совсем мальчишкой, но сразу же безоговорочно влюбился в музыку битлов и в них самих. И решил стать ударником, «как Ринго». Ринго Старр стал по существу моим отцом в музыке. В тот момент я взял в руки барабанные палочки, а на бар-мицву мне подарили систему ударных. Отсюда начинается уже история.

После того, как Меир Исраэль овладел мастерством игры на ударных, он играл практически со всеми группами, которые находились в пределах досягаемости. Начало было положено еще на школьной скамье, когда он принял участие в выступлениях рок-группы «Сигнонот», где был самым младшим. С 1970 года Меир начал выступать с наиболее известными отечественными, а также зарубежными музыкантами, среди которых Рой Янг, Ди-Ди Дорси и другие.

Он был приглашен в английскую рок-группу «Синг синг», которая некоторое время гастролировала в Израиле. Затем наступил черед собственной инициативы, и так возникло трио «Брэнди Джеймс», в котором играли вместе с Меиром Эйб Орчевер и Дэвид Раджуан. Меир знакомится с Шломо Гронихом и Дани Сандерсоном, принимает участие в их концертах и записях. Более того, Дани Сандерсон пригласил его в «Каверет», но Меиру их стиль не понравился: «Они играли вроде армейского ансамбля». Так «Каверет» приобрела вместо Меира Исраэля другого Меира, Фенигштейна по прозвищу «Пуги» (а прозвище это легло в основу прикольного цикла «Сипурей Пуги»).

Важным периодом для Меира Исраэля было участие в ансамбле «Тамуз». В это время он становится весьма известной персоной в израильской музыке и входит в избранную когорту наиболее востребованных музыкантов. Он буквально «пошел по рукам». К концу 70-х его видят на сцене практически со всеми. Вот перед вами россыпь отечественных музыкантов, которые составляют костяк израильской песенной сцены: Мики Габриэлов, Арик Айнштейн и Шалом Ханох, Дори Бен-Зеэв, Дэвид Броза, Йони Рехтер, Дани Литани, Ханан Йовель, Шломо Идов, Астар и Эфраим Шамир, Ошик Леви, Гарри Экштейн, Мени Бегер, Нурит Гальрон, Арик Синай, Ицхак Клептер, Шмулик Краус, Шем-Тов Леви, Шарон Лифшиц, «Ха-коль овер хабиби», и список еще далеко не полон. В некоторых программах Меир Исраэль выступил в роли аранжировщика.

Тут я не выдерживаю и задаю Меиру вопрос, который уже давно готов слететь у меня с кончика языка:

- Думаю, что правильнее было бы спросить тебя, не с кем ты играл, а с кем ты не играл!

- В Израиле я, пожалуй, играл со всеми, с кем хотел, начиная от группы «Тамуз», которая была и осталась эталоном на все времена. Последний раз мы объединились на концерте памяти Меира Ариэля в Кейсарии, в 2000 году. А помимо Израиля? Майлс Дэвис уже умер, тут я опоздал. Хотел бы играть с Стиви Уандером, но это слишком сложно. Но однажды сбылась моя самая заветная мечта: я играл с Джорджем Мартином. И таким образом через него соприкоснулся с «Битлс». Он в полном смысле слова легендарная личность, автор многих песен и аранжировок.

- Как это произошло?

- Несколько лет назад он приехал в Израиль, его пригласили продирижировать концертами Филармонического оркестра. И я, к своей радости, был приглашен участвовать в концерте. Так состоялась наша встреча и возникла дружеская связь. Так мне посчастливилось прикоснуться к «Битлс». (Меир говорит с дрожью в голосе, не находит слов).

- Как ты относишься к своему месту в группе? Ведь ударника, как правило, не воспринимают как солиста.

- У нас каждый в своем роде солист, у каждого свое место. У меня сложилось так, что я, с одной стороны, действую самостоятельно, но в коллективе Шломо Арци заполняю нужную нишу. Я там, где во мне нуждаются. И мне это нравится. На сцене я чувствую себя замечательно, публика меня любит.

И неудивительно, у него очень приятный голос, в стиле шансонье. В солисты Меир Исраэль выдвинулся начиная с 1991 года, когда стал сочинять и исполнять собственные песни. Первыми стали две песни с характерными названиями и содержанием: «За кулисами», «Песня ударника». Меир принял участие в создании альбома песен для Дори Бен-Зеэва. Спустя два года свершилась его голубая мечта: он выпустил альбом собственных песен «Арба онот ху ха-адам». В него вошли песни, которые он отделывал в течение 15 лет. Стилистика альбома разнообразна: романтические баллады, рок, фьюжн, а также инструментальные пьесы. Второй, полностью собственный альбом Меира Исраэля «Коль ше бе тохи ани шар» вышел в 1996 году. В записи песен приняли участие его дочь Хили, певицы Мики Карни и Леа Шабат.

Примечательно, что заглавная песня представляет собой импровизацию, записанную прямо на концерте вместе с Шломо Гронихом и Ницаном Эйн-Хабером. В альбоме выделяется трагическая, глубокая песня «Ха-дмаот зольгот леат» («Слезы текут не спеша»), посвященная памяти погибших солдат Нахшона Ваксмана и Нира Пораза. Ему вообще свойственно откликаться на трагедии нашей жизни. Вот и сейчас, во время нашей беседы, Меир включает диск, звучит проникновенная песня, а следом за ней поразительная история:

- Недавно я узнал, что был убит террорист, который в прошлом году в кибуце Нецарим застрелил жену и двоих детей Ави Охайона. После этого ужаса я долго не мог опомниться. Как раз в это время сочинял песню, и текст стал меняться, в ответ на произошедшее. Я послал готовый текст Ави Охайону, он пережил то, что невозможно пережить. Выяснилось, что его друзья собираются выпустить альбом, посвященный памяти детей и его жены. Ави попросил меня включить мою песню, «Трагический день в середине ноября», в альбом.

А сейчас вернусь к началу и поделюсь с читателями своим открытием. Когда я услышала одну из песен Меира (даже не помню какую), она почему-то показалась мне похожей на греческую музыку. Обратившись к его биографии, я с изумлением узнала о его греческих корнях. Действительно, греческую музыкальную основу Меир впитал в родительском доме. До 12 лет это была его естественная стихия, потом пришло время рока, «Битлс».

Но прошли годы, и его вновь потянуло к звукам детства. Его греческие интонации совершенно отличны от того, что в современной израильской музыке принято называть «греческим». Это напевы и ритмы Балкан: Югославии, Болгарии, Греции, классическая греческая музыка, которая ему наиболее близка. В концертах, которые он устраивае и в которых участвует, велик элемент импровизации, к чему Меир относится с большой страстью:

- Больше всего я люблю джем-сейшн, спонтанную импровизацию. В нашем ансамбле шесть музыкантов, мы говорим публике: «Слушайте-слушайте, мы не знаем, что вас ждет». Такое путешествие в неведомое может продолжаться четверть часа, полчаса. Кстати, я как-то на втором канале видел вашу русскую передачу «Вечерняя Пташка», так там тоже сплошная импровизация, не только в музыке, но и в действии. Мне такое нравится.

Марина Яновская