13 июля главы дипломатических представительств Австралии, Бельгии, Нидерландов, Малайзии и Украины были приняты в МИД России по их просьбе. В ходе встречи с заместителем Министра иностранных дел Российской Федерации Г.М.Гатиловым они изложили позицию в пользу учреждения «международного трибунала по катастрофе самолета малайзийских авиалиний МН-17» и принятия с этой целью резолюции Совета Безопасности ООН на основе главы VII Устава ООН.

Представители вышеупомянутых государств заявили о намерении обсудить эту инициативу «на площадке» ООН в Нью-Йорке в целях скорейшего создания международного трибунала, не дожидаясь завершения проводимых в настоящее время технического и уголовного расследований авиакатастрофы МН-17.

С российской стороны были выражены глубокие соболезнования в связи с этой чудовищной трагедией, унесшей жизни 283 пассажиров и 15 членов экипажа. Подтверждена приверженность выполнению всеми сторонами принятой по инициативе России резолюции 2166 СБ ООН, предусматривающей необходимость проведения всестороннего, независимого и тщательного международного расследования авиакатастрофы, обеспечения – на его основе – неотвратимости наказания лиц, виновных в совершении этого преступления.

Одновременно подчёркнута преждевременность и контрпродуктивность постановки вопроса об учреждении международного трибунала по катастрофе МН-17. Обращен призыв вернуться в правовое поле резолюции 2166, которая остаётся единственной приемлемой основой для сотрудничества международного сообщества в деле установления причин гибели малайзийского лайнера и предупреждения подобных инцидентов в будущем.

Особо отмечена заинтересованность России в тщательном и объективном международном расследовании крушения малайзийского «Боинга». В этой связи внимание собеседников было привлечено к тому, что у российской стороны остаётся немало серьёзных вопросов, касающихся, в частности, слабой доказательной базы и недопущения России к существенному участию в расследовании. Подчёркнуто, что российским специалистам, по сути, отказано в равноправном и полном доступе к материалам, имеющимся у международной группы по техническому расследованию. При этом отмечено, что российские специалисты, обладающие как значительным опытом в расследовании авиакатастроф, так и экспертными знаниями в области авиастроения и ракетостроения, а также имеющие существенные технические возможности по проведению необходимых экспертиз, могли бы оказать серьезное содействие в расследовании этой трагедии.

Вызывает сожаление, что были заблокированы предложения России организовать международное расследование таким образом, чтобы оно было максимально «прозрачным», активно использовать в этих целях механизм СБ ООН. Неоднократные призывы России задействовать Совет для контроля за выполнением его резолюции 2166 неизменно игнорировались.

У российской стороны есть немало и других серьёзных вопросов и претензий к организации и ведению расследования, в том числе в плане соблюдения правил и стандартов Международной организации гражданской авиации (ИКАО). Также без внятной реакции остались вопросы в отношении расследования, список которых распространён Россией в Совете Безопасности ООН в сентябре 2014 года – в частности, сохраняется необходимость предоставления украинской стороной переговоров военного сектора в день катастрофы, информации о наличии и расходе ракет класса «воздух-воздух» и «земля-воздух», полетных планов украинских военных самолетов, данных о перемещении украинской военной техники, обоснования причин повышения активности работы украинских радиолокационных станций.

Таким образом приходится констатировать, что за прошедший год резолюция 2166, устанавливающая чёткие и профессионально выверенные требования к расследованию катастрофы МН-17, не выполнена.

В этой связи вызывает удивление, что члены Совместной группы по расследованию (СГР), в состав которой входят представители вышеупомянутых государств, не обсудив концепцию своих дальнейших действий с другими заинтересованными сторонами, сразу вбросили далеко идущий проект резолюции по главе VII Устава ООН (при том, что резолюция 2166 не квалифицирует крушение лайнера как угрозу международному миру и безопасности), которую предлагают принять в считанные дни.

Наконец, вызывает сомнения сам принцип создания международных судебных механизмов решениями СБ ООН, который подвергается серьёзной критике со стороны многих государств и в экспертном сообществе. Имеющиеся примеры международных трибуналов – МТБЮ (по бывшей Югославии) и МТР (по Руанде), к сожалению, убеждают в обоснованности такого скептицизма – их деятельность неэффективна, затратна, носит затяжной характер и является крайне политизированной. Эти судебные органы существуют уже более двадцати лет, но так и не завершили свою деятельность приемлемыми результатами.

Кроме того, до настоящего времени не было прецедентов создания международных трибуналов для уголовного преследования лиц, виновных в актах, направленных против гражданской авиации. Никто не предлагал создавать трибунал ни в 1988 году после того, как был сбит иранский пассажирский самолет над Персидским заливом, ни в 2001 году – после поражения российского гражданского самолета авиакомпании «Сибирь». Поспешность же в продвижении резолюции и её расширенный охват дают повод думать, что отдельные государства пытаются найти предлог использовать трагедию МН-17 для оказания давления на Россию.

В заключение беседы было вновь подчёркнуто, что создание международного трибунала решением Совета Безопасности ООН не является адекватным механизмом привлечения виновных к ответственности в данном случае.

Пресс-релиз МИД РФ от 14.07.15