ПОВАДКИ "ЕВРЕЙСКОГО КНЯЗЯ"
1900-й год. Чиновники, полицейские, царские министры и антисемитские газеты "Новое время" и "Московский листок" усердно борются с "эпидемией зубных врачей", которая угрожает спокойствию России. Если вкратце: далеко не все евреи могли на длительный срок покинуть черту оседлости и обосноваться в "глубинной" России. Давалось это право отставным солдатам, выпускникам университетов, финансовым китам. А также некоторым другим прослойкам, например, стекольщикам, зубным врачам.
Вот так и началось тогдашнее "дело врачей". Многие коммерсанты покупали себе диплом зубного врача и, прикрываясь им от въедливых расспросов, занимались куплей-продажей. Но раз или два вышла осечка. Приходили люди, спрашивали: "Можешь поставить коронку, вырвать зуб?" А наш коммерсант мотал головой, углубившись в тетрадь, где сводил пуды с рублями...
Русь забила тревогу, Русь закричала: "Жид идет!" Кстати, так называлась статья, напечатанная в свое время в журнале "Гражданин".
Полетели белыми голубями доносы, а обернулись они солидными циркулярами и предписаниями. Скребя углы парадных тупыми тяжелыми саблями, полицейские ринулись хватать фальшивых зубодеров. В Москве, Костроме, Смоленске, Нижнем Новгороде было арестовано около ста человек. Их держали под замком, на имущество был наложен арест, что грозило обернуться тысячными убытками.
И тут оказалось, что русское еврейство не хочет этого терпеть, что оно намерено вмешаться. Нанять лучших адвокатов, беседовать с министрами, да и "подмаслить", наконец. Ласковым этим русским словом называлась взятка.
Как камушек в сапоге, который не дает идти быстро, имелось одно "но": эти люди, арестованные, - все-таки были обманщиками... Это было так несвоевременно: ведь антисемиты лают по каждому поводу, а чиновники рады любой зацепке, чтобы издать еще одно "временное правило", вводящее новый заслон и обрекающее евреев на еще большую нищету.
Чтобы повлиять на ход событий, Йосеф-Ицхак по приказу отца отправился в Петербург к влиятельным евреям, которые "вращались в сферах" и могли помочь ему повидать некоторых министров.
Цель, которую поставил отец, звучала просто: нужно добиться, чтобы до начала суда заключенных освободили, чтобы они вернулись в семьи и смогли восстановить или хотя бы без больших убытков закруглить свои дела...
Йосеф-Ицхак, молодой мудрец, руководитель ешивы, был приучен выполнять поручения отца просто, как солдат. И все же, любуясь непроглядной русской ночью из окна вагона, он спрашивал себя, что может он, человек Торы, добавить к практической сметке и колоссальному влиянию "еврейских князей", живших в столице...
Он получил ответ на этот вопрос в доме Элиэзера Полякова, банкира и промышленника, сколотившего состояние на строительных подрядах во время железнодорожной лихорадки шестидесятых годов. Гость из Любавичей говорил с хозяином о том, как можно облегчить участь арестованных. Тут доложила горничная, что явился с визитом П.М.Мельников, важный чиновник, с которым, кстати, Йосеф-Ицхак уже встречался в официальных кабинетах несколько раз.
На сей раз чиновник был "не при должности" и держался по-домашнему, на горе всем. Прямо с порога он начал:
- Вы только посмотрите, Лазарь Соломонович, что вытворяют ваши евреи! Фальшивые справки, поддельные свидетельства - идут на все, чтобы пролезть, протолкнуться! Как будто нет законов, нет морали... Горько мне и стыдно, дорогой друг, что вы принадлежите к этому племени! Я считаю, что каждый честный еврей должен немедленно креститься, чтобы отделить себя от этих червяков и ублюдков! Не взыщите, но я бы собрал всю эту банду жуликов, завернул бы в страницы Талмуда и поджег!
Йосеф-Ицхак почуствовал, что кипит от гнева. Он взглянул на хозяина дома. Элиэзер бен Шломо Поляков, руководитель четырех коммерческих и двух земельных банков, владелец мануфактур и торговых компаний, персидский консул, получивший от царя потомственное дворянство, молчал, как бродячий торговец, на которого лает городовой.
И Йосеф-Ицхак понял, что "еврейский князь" умен и ловок, если дело касается его жизненного пути: как заработать первую тысячу или первый миллион или как найти дочкам хороших женихов, как славный особняк построить... Но если речь идет о еврействе, о евреях - тут наш князь нерешителен и робок, как лесная лань. Почему? Вся душа на другое ушла, разлетелась, как поезда, идущие в разных направлениях...
Это подумалось потом. А в тот момент сын Ребе закричал на министра:
- Жечь нас с Талмудом? А с кого вы будете драть ваши налоги? С тысячи еврейских купцов вы стрижете по десять миллионов в год в царскую казну! Простите, господин Поляков, что я не могу в вашем доме сказать этому господину с золотыми форменными пуговицами все, что есть у меня на душе...
Так сорвался Йосеф-Ицхак во время своей дипломатической миссии. Впрочем, встреча была частной, домашней, так сказать, и дурных последствий не имела.
Из одноименной книги