Я бы не сказал, что Сорокин был моим близким знакомым. Он дружил
с братом моей жены и кое какие знаки внимания доставались и нам.
Красивый, я бы сказал вольяжный, он сразу располагал к себе.
И поэтому, когда он неожиданно прислал мне письмо с подробным
описанием маршрута, мы сразу решили ехать. Он не только расписал
весь маршрут, но и рассказал, как они там устроились. А приглашал
он нас приехать под Киев, в окрестности города Черкассы,
на берегу Днепра. Протяжённость поездки около 1500 км. Особенность
нашего решения состояла в том, что я никогда не бывал на Украине,
опасался местных жителей, вспоминая описание погромов и бандитизма
на этой земле. Но жене очень понравилась идея побывать на Днепре,
посмотреть Киев и познакомиться с Украиной. К этому времени у нас
уже появились "Жигули", последний писк советской техники.
Мы ещё не знали, что могут быть автомобили с автоматической коробкой
передач, системой экстренного торможения, серволентом и автоматикой
опускания и поднимания стёкл. Не говоря уж о переднем приводе колёс.
А так наша "тачка" была вполне вынослива, с хорошей подвеской
и прочими устройствами, включая радио, систему вентиляции и прочее.
Самым сложным было купить по дороге бензин и масло. Страна,
добывавшая больше всех нефти, не могла или не хотела обеспечить нас,
автолюбителей, необходимыми материалами. Но мы народ привычный и эти
трудности нам не страшны. Это сейчас, я подъезжаю к заправке,
заполняю не раздумывая бак, протираю машину, надуваю колёса и,
заплатив, уезжаю до следующего раза, ни секунды не сомневаясь, что
так всегда будет.
Но я отвлёкся. Нагрузив машину запасом еды, продуктов и всем
необходимым, включая палатку, примус, газовые баллоны, постели и
прочее, мы, наконец, трогаемся. Дождь сопровождает нас до Пскова.
В селе Выра, недалеко от Гатчины, мы делаем обязательную остановку.
Это здесь Пушкин описывал жизнь станционного смотрителя и его
красавицы дочки. Здесь разыгралась драма, описанная великим поэтом.
В Выру сооружена изба смотрителя и мы с удовольствием осматриваем
внутреннее убранство избы, хозяйственные постройки, конюшни, двор.
Хотели бы подкрепиться в деревенском трактире, но всё закрыто,
лишь толпы туристов слоняются вместе с нами. Если ехать прямо
после Пскова, то попадаешь в город Остров. В Острове у нас случается
первая авария. Мотор заглох и никак не хотел заводиться. Но на
счастье, к нами подошёл эстонец и, не говоря ни слова, завёл мотор
и, не дожидаясь благодарности, уехал. Сразу после Опочки начинается
граница с Латвией. Латвия встречает нас прекрасным шоссе, которое
после псковской дороги кажется раем. Но нам ехать дальше, на юг.
В Латвию и далее в Литву мы ездили в прошлые годы. Обычно мы
стремились в Друскеникай. Тогда эти литовские места удивляли нас
своей ухоженностью, вкусной сметаной, молоком и какой- то особенной
чистотой. Нельзя сказать, что местные жители были очень любезны и
доброжелательны. Но мы мирились с этим, так как сами ничего плохого
не имели против них.
Жильцы, Городки, Цапельки, Псков, Остров, Опочки.
Этот маршрут, эти города и городки, мы проезжали каждый год, когда
ехали в Литву. Какое удовольствие, бывало, заезжать в магазинчики
на обочине шоссе и лишний раз убеждаться, что живём мы в
беспросветной нищете. Хотя иногда нам везло и мы приобретали дефицит
в виде гвоздей или керосиновой лампы. Несравненно богаче были
магазины в Прибалтике. Как они умудрялись, хотя бы что нибудь иметь
на прилавках? Бывало мы покупали там детские вещички, обои, краску.
А однажды даже везли оттуда целый мебельный гарнитур. Как это всё
выдерживала наша терпеливая машина?
Но в этот раз наш путь идёт на юг, в сторону Киева. И первый большой
город - Витебск. К нашему стыду, мы тогда и не знали, что вся слава
этого занюхоного городка основывалась на славе Марка Шагала, который
здесь родился, учился и женился на любимой Беле. Покосившиеся
от времени дома, деревенские избы, разбитые дороги. Привычный вид.
И люди плетущиеся по улицам с авоськами в руках. Конечно, я сразу
заплутал и не мог выбраться из этого хитросплетения улиц и переулков.
У меня особая способность плутать. Это сейчас у меня в машине
навигатор, ласково называемый "нави". Он моментально выводит меня
на верную дорогу и я очень люблю это чудо техники, совершенно не
понимая, как ему удаётся правильно ориентироваться в любом городе,
деревне, лесной просеке. Мне довелось проехать сейчас по большим и
маленьким городам многих европейских стран, и везде эта игрушка
уверено выводила меня в нужное место. Но тогда в Витебске я
потерялся окончательно. Увидев мой растеряный вид, ко мне подъехал
"Тарас Бульба" и предложил свою помощь. Он ехал с нами долго и
осторожно, пока не вывел на окраину города и пожелал счастливого
пути. Вот тогда у меня в первый раз закралась мысль, что украинцы
тоже люди. Забегая вперёд, должен сказать, что и в дальнейшем, мы
слышали и видели от местных жителей только хорошее и доброту.
Но об этом позднее.
Тихо шуршат шины, мимо проносятся типично украинские пейзажи.
Одноэтажные хаты, - мазанки, выкрашенные в белый цвет, только ставни
выделяются либо красного, либо синего цвета, да искусно вырезанные
наличники. Нет, нет и стая гусей вдруг перегородит дорогу.
Невольно вспоминается герой романа двенадцать стульев незабвенный
Поняковский, убегающий с гусём. И Герд в роли гусекрада.
Но уже чувствуется приближение Киева. Трамвайные пути, троллейбусы,
спешащие пешеходы. Мы въехали в самый центр. Невский и Крещатик.
Сравнение не пользу Киева. Этот проспект бы полностью разрушен и
восстановлен после войны. Однообразные скучные здания, с примитивной
лепкой, колонами. Совсем недавно одна такая лепнина обвалилась и
погребла под собой несколько человек.
Мы не стали задерживаться, только захотели попробовать
медовоухи- знаменитого украинского напитка. Дальше наш путь лежал
вдоль Днепра на юг. Сорокин настолько подробно описал путь, что
я ехал не спрашивая дорогу. Наконец, мы прибыли. Это место оказалось
всего несколько километров, не доезжая Черкасс. Вдоль берега Днепра
на многие километры протянулся дикий лагерь. Тысячи людей
расположились в палатках, машинах, спальных мешках, просто на песке.
Чистейший золотистый песок, естественный пляж. Однако совершенно не
обустроенный. Нет водоснабжения, туалетов, магазинов. Каждый выходит
из положения самостоятельно. В ближайший лес зайти невозможно.
Тучи комаров, мух, оводы. Полная антисанитария. И при этом очень
жарко. Но всё окупает Днепр. Широкий, чистый и полноводный. Мимо
проносятся катера на подводных крылях, гордость советского
судостроения. После их прохода можно собирать оглушённую рыбу,
которая не успевает увернуться от проносящихся судов.
Огромные рыбины беспомощно плывут вниз по течению. Но ловить или
собирать оглушённую рыбу никто не торопится. Рыбаки привозят сюда
свежую рыбу и очень дёшево продают нам. А мы нашли место, куда они
сдают улов. Это был вырытый в песке подвал, заполненный льдом. Там,
на холодном полу лежали кучи свежей рыбы и всегда пьяный сторож за
трёшку разрешал брать столько рыбы, сколько могли унести. Мы шли, с
огромным судаком, ноги почти по щиколотку погружались тёплый
пылевидный песок, сверху парило солнце, сбоку сверкал Днепр и всё
было прекрасно и радостно. Мы доехали до места, встретили друзей,
познакомились с массой новых людей, вечерами встречались у костра.
Местные девушки пели украинские песни звонкими голосами.
Ничего не предвещало,что очень скоро ухнет Чернобль и все эти места
окажутся заражёными и непригодными ни для отдыха, ни для купания,
ни ловли рыбы. А абрикосы, которые продавались местными жителями
вёдрами, нельзя будет и в рот взять!
Но всё это будет потом. А сейчас Сорокин поймал огромного судака, а
мы купили огромную щуку и все наслаждались спокойным и радостным
пребыванием в этом благословенном месте. Радом с нашей полаткой
была палатка молодого человека. Он доктор технических наук.
Прекрасный рассказчик, художник. Каждый день он выставлял свои
картины или, как он называл, их "шедевралки". С ним была молодая
женщина, акробатка. По утрам она абсолютно голая делала пластическую
зарядку, что доставляло удовольствие всему берегу.
Время бежит неудержимо и отпуск идёт к концу. Назагорались,
накупались, поездили по окрестным сёлам.Однажды рано утром мы пошли
на почту, чтобы позвонить близким. Подойдя к открытой двери, мы
услышали разговор почтальонов. Они говорили все разом, не слушая
друг друга. Звонкие, певучие голоса сплетались в причудливую музыку,
которую мы с удовольствием слушали.
А когда мы сказали, что уезжаем, то оказалось, что многие тоже
собрались покинуть этот берег. Составили все имеющиеся столы,
стулья, скамейки. Получился огромный стол на сотню человек. Рыбаки
привезли рыбу и стали варить уху. В вёдра сперва положили огромные
куски сала, затем крупу, затем мелкую рыбу, напоследок крупную.
Сколько выпили под такую уху? Никто не мерил. Отваливались прямо
назад в тёплую днепровскую воду. Я не помню, как дополз до своей
палатки, как уснул, поедаемый комарами и мухами. Обратно как с горки.
По дороге заехали в Псков, посмотрели город, монастырь, огромную
церковь, насчитывающую несколько веков, опять заехали в Выру,
Гатчину и домой. Всё же дома лучше всего! Хорошо, когда есть свой
дом, где можно быть спокойным и где тебе привычно, где можно
позвонить друзьям, куда прибегают твои дети и внуки, откуда ты
уходишь и куда ты с удовольствием возвращаешься.
С приездом!