Источник: Аба Ахимеир. Записки из иерусалимской тюрьмы (1933-1935 годы) Достоевский говорит, что по обитателям тюрьмы можно узнать, что представляет из себя народ. Если судить об арабском народе, применяя метод Достоевского, то картина получается неприглядная: все они доносчики, ханжи, все живое – объект их сексуальных страстей. Не меньше женщин их возбуждают мужчины, подростки, мальчики и даже животные. Арабу нельзя доверять. Кажется, что он твой друг, но внезапно в нем просыпается зверь, и он вполне может всадить тебе нож в спину. Любая попытка к побегу из тюрьмы обречена на провал, среди готовящихся к побегу обязательно найдется доносчик. * * * Один из моих сокамерников – шейх Назар (шейхами называют потомков Мухаммада). Он горд своим высоким происхождением. Арабы почтительно относятся к людям благородных кровей. Его посадили на десять лет за убийство официанта. Он не жалеет о том, что оказался в тюрьме. Шейх сожалеет о другом. О том, что он сидит в тюрьме из-за какого-то негра. Он, шейх, потомок знатного рода попал в тюрьму из-за того, что убил какого-то негра! Вот вам справедливость "ваших" англичан! * * * Прибыл начальник тюрьмы, Мистер Стилл. Попадавшиеся на дороге арестанты арабы по очереди подходили к нему и в честь христианского праздника целовали ему руку. Мистер Стилл сиял от удовольствия. Арестантам-мусульманам христианский праздник предоставляет возможность лишний раз продемонстрировать свои верноподданнические чувства. В каждом сыне Востока мирно уживаются блюдолиз и наглец. Все зависит от ситуации. * * * Вечереет. По тюремному двору прогуливаются привилегированные арестанты - убийцы, чьим поведением в тюрьме начальство довольно. Они наслаждаются свежим воздухом в то время, как прочие арестанты уже заперты в камерах. Они прогуливаются, проявляя дружеские чувства, как принято у арабов: один сжимает в кулаке указательный палец другого. Фрейдисты могли бы сделать из этого массу психоаналитических выводов. Во время прогулки привилегированные убийцы курят. Запертые в камерах арестанты с завистью смотрят на них сквозь зарешеченные окна. Среди арабов, сидящих за убийство, немного таких, что совершили убийство из материальных соображений. По преступнику, убившему ради грабежа, плачет веревка. Большинство убийств среди арабов совершается на почве оскорбления семейной или личной чести. Шейх Назар сцепился с каким-то официантом, который "его послал". Не долго думая, шейх вынул нож, и воткнул его в официантское тело, после чего отправился отсиживать десять лет. А вот другой субъект. Он нанес тринадцать ударов ножом приятелю, который заявил своему будущему убийце: "Твоя жена – шармута (проститутка)". Обидчик был зарезан на месте, а обиженный отправился на десять лет в тюрьму. В русской литературе много написано о чувстве раскаяния. Араб не слишком печалится о прошлом. Что было, то было. Раскаяние делу не поможет. Зачем же раскаиваться? С шейхом Назаром я беседовал об убийстве, которое он совершил. О том, что он ни за что убил человека, он не жалеет. О чем же он жалеет? О том, что он, шейх, принадлежащий к одному из знатнейших родов мусульманского мира, сидит в тюрьме из-за какого-то официанта. И не просто официанта, а негра! Подобного рода логика характерна не только для шейха Назара, это философия всего общества. * * * Али Рабиа совершил убийство (и был повешен), потому что, по его мнению, тюремное начальство его обидело. Его застали в весьма интимной позе с неким молодым арестантом. Дело сугубо интимное. Мудир (надзиратель) это понимает и делает вид, что ничего не замечает. Но Али был застигнут в пикантный момент Мухаммадом-эфенди - другим арестантом. Али был уверен, что он уже наказан – тем, что Мухаммад-эфенди застал его в столь своеобразной ситуации. Но Мухаммад не ограничился созерцанием любопытной картины. Он составил рапорт и тем самым выставил позор Али на всеобщее обозрение. Али теряет самообладание, хватает нож и изливает свой гнев, нанося удары ножом. Ему, в сущности, неважно было, кого бить ножом. Но "Бог подсунул ему под руку" капрала, и Али убил его. Спустя полгода, которые он провел в карцере, Али в кандалах и наручниках отправляется на виселицу. Понятие "бессмысленная смерть" как нельзя лучше подходит к арабам. * * * Араб ненавидит англичан и преклоняется перед ними. Араб презирает евреев и боится их. Араб не понимает безразличия, с которым евреи относятся к легкомысленному поведению своих женщин в интимных вопросах. Араб не понимает, почему евреи с отвращением относятся к мужеложеству (гомосексуализму). Для араба ход мысли еврея является совершеннейшей загадкой. Евреи и арабы – нет двух народов, более чуждых один другому. Каждый еврей в отдельности и все евреи вместе взятые представляются арабу в высшей степени странной штукой. Отсюда проистекает и отношение арабов к сионизму. Отношение двойственное. Среди них распространен как весьма оптимистический взгляд, так и взгляд пессимистический. Что говорят оптимисты? "Пусть себе евреи строят дома, покупают земельные участки, сажают цитрусовые плантации – а деньги переходят к нам. В конце концов все перейдет к нам, включая белотелых еврейских женщин". А что говорят пессимисты? "Евреи постепенно захватывают все, Палестину мы уже потеряли. Нам ничего не остается, кроме как продать все и эмигрировать в Ирак". Арабы впечатлительны, это люди настроения. Случается, что один и тот же араб в мгновение ока меняет пессимистический взгляд на оптимистический и наоборот. Все зависит от впечатления. То "все пропало", то "все будет наше". Последнее оружие еврейского и вообще европейского арестанта – это голодная забастовка. Последнее оружие арабского арестанта – нож. До сих пор не было еще случая, чтобы араб-арестант выражал свой протест при помощи голодной забастовки. Араб неспособен к продолжительному страданию, к страданию, которое связано не только со временем, но и с выдержкой, со значительной мобилизацией силы воли. * * * Во время послеполуденной прогулки один арестант огрел другого камнем по голове. Я видел эту картину. В глубине двора сидят два арестанта и мирно беседуют. Внезапно один из них хватает камень – единственный на весь тюремный двор – и начинает лупить им по голове своего собеседника. До того самого момента, когда он схватил камень, невозможно было представить себе, сколь трагически завершится их беседа. Не было никакого перехода от идиллической беседы к ударам камнем по голове. Отсутствие какого-либо перехода от идиллии к покушению на убийство весьма характерно для атмосферы Востока. Прежде всего любопытна реакция арестантов-арабов и арестантов-евреев, оказавшихся в это время по дворе. Арабы отпихивали один другого, чтобы дать свидетельские показания офицеру, который немедленно там возник. Еврейские арестанты, увидев драку, начали удаляться с поля боя, делая вид, что ничего не видели и не слышали. * * * Вижу, как застегивают кандалы на ногах какого-то арестанта перед отправкой на суд. Во время этой операции сержант Шалом Швили спрашивает арестанта, за что тот сидит. Арестант благодушно отвечает: "За долги". То есть ничего серьезного, подумаешь, долги! (Должник, уклоняющийся от уплаты долга, получает три недели тюрьмы.) Услышав этот ответ, сержант Швили едва сдержался чтобы не врезать арестанту дубинкой. Я спросил сержанта, что вызвало его гнев. Швили ответил: "Его должны приговорить к повешению, а он мне врет: Долги… Его обвиняют в убийстве девочки. Пытался ее изнасиловать, а она оказала сопротивление…" * * * Эфенди (представители знатного рода) отличаются наглостью и пустой гордостью. Шейх Назар горд своим происхождением. На реплику официанта он ответил ударом ножа. Жена Бадра Расаса выстрелила в любовницу своего супруга и получила за это семь лет тюрьмы. Муж явился к ней на свидание в камеру предварительного заключения и зарезал ее. Особенно гордятся убийствами. По этим эфенди видно, как деградируют арабские знатные роды. Убил – значит, герой, даже если поймали и упрятали в тюрьму. Меньшинство среди арабского народа, эфенди, выпячивает свою спесивую гордость. Большинство представляет из себя рабов, если не в физическом плане, то в духовном. * * * Хасан и Фарид – друзья. Обитают в одной камере. Но дружба не вечна. Как-то раз друзья поругались. В одну прекрасную ночь Фарид подошел к спящему Хасану и стал полосовать его бритвой по лицу. Бритва гуляла по лицу Хасана, пока тот не пробудился. Одного из друзей отправили в мусташфу (лазарет), другого – в зинзан (карцер). Что дальше? Все зависит от того, какова была глубина "вспашки", проделанной бритвой Фарида. Если Хасан умрет, Фарида повесят. Если выздоровеет, то Фарид проведет пару недель в зинзане и к его сроку добавят еще два месяца. Кроме того, он получит двенадцать ударов палкой. Шейх Назар, насыщенный арабской мудростью и тюремным опытом, говорит: "Хасан ответит Фариду тем же: исполосует его бритвой. А Фарид потом тоже ответит… И так далее…" * * * Два молодых араба поссорились из-за проститутки. В результате один убил другого. Прошло две недели, и в соответствии с законом кровной мести брат убитого убил брата убийцы. Разразилась кровавая вендетта. И все из-за проститутки. Того, что убил приятеля из-за проститутки, зовут Рашид. У него жена и двое детей. Каков будет приговор Рашида, ясно как дважды два. Он выпустил в своего приятеля шесть пуль на глазах у публики в кафе – обычном на Востоке месте совершения преступлений. Рашида арестовали тут же в кафе. В любом восточном кафе постоянно сидят полицейские в штатском. На всякий случай. Случаи приключаются ежедневно. Рашид еще не осужден и близкие могут его навещать. Его пришли проведать две женщины. Одна – жена, другая – та самая проститутка. Лицо жены прикрыто чадрой. Судя по всему, жена Рашида и проститутка знакомы. Если бы проститутка была одной из жен Рашида, то в этом совместном визите не было бы ничего необычного. Но в нашем случае это великий позор для законной супруги Рашида. Проститутка переговаривается с ним, а жена молчит. * * * Юсуфу Абдель-Хади дали пятнадцать лет за убийство. И не просто убийство: убийца и его жертва были друзьями. Поди знай, что творится в душе арабского феллаха (крестьянина). Что-то там, в этой душе, перевернулось, и араб убил своего друга. Юсуф разрубил труп на шесть частей. Он так объясняет свой поступок: "Бог подсунул мне его под руку". Вот его возвращают после суда в тюрьму и тут же ведут на склад – чтобы выдать арестантскую одежду. Его одеянию арабского феллаха предстоит пятнадцать лет лежать на складе. Юсуф сияет от радости: "Иль хамду лелла! Хамисташ! (Слава Аллаху! Пятнадцать!)" * * * Утром Али Хамдана, араба из Рамаллы, отвели на суд. Его обвиняют в убийстве брата. Брата он убил, не поделив с ним наследство. С суда Али Хамдан вернулся в слегка угнетенном состоянии. Ему дали 15 лет. Но настроение Али улучшается с каждым днем. Из пятнадцати лет он уже отсидел 4 дня. Уже после ареста жена родила ему сына. Вчера она была у него на свидании и заявила: "Надеюсь, что ты больше не будешь делать глупостей." Произнесла она это без тени иронии. Младенцу дали еще одно имя, которое означает по-арабски "победа", ведь его папеньке дали всего 15 лет тюрьмы, а могли бы повесить. * * * Мухаммада приговорили к повешению. Ему 25 лет. Он был рабочим на хайфской фабрике и влюбился там в некую работницу, но его родители были против этого брака. Мухаммад перебрался из Хайфы в Яфо, где и женился на своей возлюбленной. Жил он себе поживал, работал, любил молодую жену. Как-то раз вернулся вечером домой, зашел в полутемную комнату, и показалось ему, что в комнате находится кто то чужой. Пока Мухаммад ходил за лампой, незнакомец исчез. Мухаммад начал слежку за женой и в один прекрасный день застал ее в одиозной ситуации на берегу моря. Мухаммад набросился на них, порешив убить обоих, но любовнику удалось удрать. Жене удрать не удалось. Мухаммад нанес ей двадцать пять ударов ножом. Прикончив жену, Мухаммад отправился в полицию. На суде, по совету адвоката, он отрицал все, что говорил в полиции. Его приговорили к смертной казни. Он был уверен, что получит пятнадцать лет, и поэтому приговор показался ему излишне жестоким и оказался полной неожиданностью. Все арестанты, с которыми он вступает в беседу, стараются утешить его. Он же любит поговорить о своем приговоре, зная, что его будут утешать. Ко мне он обращастся при любой позможности, считая меня знатоком законов. Мухаммад размышляет вслух: "Мне двадцать пять лет. Если бы мне дали пятнадцать лет, я бы освободился в возрасте тридцати шести лет…" Слушая эти речи, ты про себя завершаешь ход его мысли: "… Родственники помогли бы мне купить другую жену, честную, не такую, как эта шармута, из-за которой я угодил сюда…". * * * Повели на суд араба знатного происхождения, который в поле, неподалеку от Герцлии, изнасиловал красавицу-арабку и там же ее бросил. Помогали ему трое его слуг. Обвиняемый получит 15 лет тюрьмы. Что же произошло в поле около Герцлии? В одном из знатных арабских семейств выросла дочь-красавица, гордость семьи. Отец затребовал за нее огромный калым и поставил условием, чтобы жених происходил из знатного рода. Среди молодых людей в округе началось соревнование: кому из них достанется красавица? У кого больше денег? У кого более знатное происхождение? Но отец красавицы не торопится. Годы идут и страсти среди женихов накаляются все больше. Красавица тем временем "перезрела": ей уже целых 22 года! А отец все еще не решил, за кого ее выдать. И пока он колеблется и обдумывает, некий молодой человек предпринимает решительный шаг. Несколько лет назад он был в нее влюблен и хотел на ней жениться. Но сейчас любовь сменилась ненавистью. Ненавистью к отцу этой красавицы и ко всему ее семейству. Поэтому он ее умыкает, насилует и бросает в поле, где воют шакалы. А означает все это вот что: "Да, ты действительно красавица и твой отец горд тобою, но я даю тебе пинок под зад точно так же, как я даю пинок под зад какому-нибудь четвероногому." Таков образ мышления восточного человека "благородных" кровей. Молодой аристократ идет в тюрьму с гордо поднятой головой. Годы отсидки будет ему скрашивать мысль, что теперь отцу этой девицы придется выдать ее замуж без калыма, ибо ни один из знатных молодых людей жениться на ней не захочет. * * * Утвержден смертный приговор одному из арестантов. Кассационный суд заседал три часа. На протяжении трех часов уважаемые люди со всей серьезностью решали судьбу жалкого феллаха Мухаммада. Теперь ему остается надеяться только на милость верховного комиссара. Мухаммад убил свою жену. Араб – не индивидуалист, он не любит ничего делать в одиночку. В том числе и совершать преступления. У любого араба-преступника есть соучастник. Так и этот Мухаммад отправился на дело, прихватив с собой приятеля. Вдвоем они ее и схватили. Приятель всадил ей нож прямо в половой орган и, не вынимая его оттуда, рванул вверх. Все было выполнено в чисто фрейдистском стиле. Обоим убийцам вынесены приговоры: Мухаммад приговорен к смертной казни через повешение, его приятель – к пятнадцати годам заключения. Мухаммад с трепетом ожидает решения кассационного суда. Его помощник уже начал "отматывать срок". Мухаммад будет рад любому приговору, кроме смертной казни. Он хочет жить. ПРО ЭТО Арабы-арестанты стесняются один другого, если они не одеты. Очевидно, обнаженное мужское тело возбуждает в них половой инстинкт не меньше, чем обнаженное женское тело в нас. Многие арабы могут мочиться, только если их никто не видит. Иначе у них ничего не получается. Они не в состоянии мочиться, если знают, что кто-то смотрит на них или даже прислушивается. Подобной же чувствительностью отличаются и многие арабы "на воле". Но здесь, в тюрьме, из-за вечной жажды нормальной половой жизни эта ненормальная чувствительность развивается у них сверх всякой меры. Араб-арестант не будет перед сном мочиться, пока прочие обитатели камеры не заснут. Он будет ждать хоть полночи, чтобы убедиться, что сокамерники спят. Араб "панэротичен". Не только женщина, любое живое существо возбуждает в нем половой инстинкт: мужчина, ребенок, животное. Мужчина возбуждает араба не меньше, чем женщина. А еще больше – юноша. Не оставляют его равнодушным и домашние животные. Малолетних правонарушителей, ожидающих приговора, или тех, кого не успели еще перевести в тюрьму для несовершеннолетних преступников, не держат в одной камере с арестантами арабами. Их отправляют либо в мусташфу (лазарет), либо в камеру химайя (привилегированных иностранцев). Многочисленные убийства совершаются арабами на почве гомосексуализма. Половая жизнь арабов совершенно отлична от нашей. Жена – это не супруга, а наложница. Для араба половая жизнь возможна и с мужчиной, и с ребенком. Мужеложество (гомосексуализм) вовсе не позор в их глазах. Араб застенчив, но застенчивость эта свидетельствует о гипертрофированной сексуальности. Саид – представитель "золотой" арабской молодежи города Яфо. Он приговорен к смертной казни за убийство соперника, мешавшего ему в гомосексуальных делах. Смертный приговор заменен пятнадцатью годами тюрьмы. Саид пользуется в тюрьме авторитетом отъявленного педераста. В Европе мужчине позволительно быть бабником, что не мешает ему быть уважаемым членом общества. На Востоке не находят ничего постыдного в том, что мужчина вступает в любовные отношения с другими мужчинами. Один арестант, сидящий 15 лет за убийство, был законченным мужеложцем. Как-то раз, его на неделю отправили в зинзан (карцер) за то, что он едва не размозжил голову Мусе. Муса пострадал за то, что высмеивал "жену" этого педераста. Во всем, что касается вопросов пола, арабы склонны проявлять суровость нравов. Еще один субъект горд тем, что получил 15 лет, взяв на себя вину за преступление своей "жены" - молодого человека, с которым он удовлетворял свои гомосексуальные страсти, этот молодой человек убил кого-то. По словам арестанта, шейха Назара ибн Саида, арабы Шхема славятся по всей стране своей страстью к мужеложеству, а в особенности своей любовью к мальчикам. Житель Шхема, обычно, обращается к ребенку с такими речами: "Я уалад! (эй, мальчик!) Почем твой 'арбуз'"? -------------------------------------------------------------------------------- Об авторе Аба Ахимеир (1897-1962) – одна из наиболее ярких личностей, живших в Палестине в начале 20 века. Одаренный писатель, журналист, ученый, он был одним из лидеров ревизионистов, пытавшихся противостоять захвату власти в Палестине левыми, про-большевистски настроенными вождями социалистических партий. Летом 1933 года, после убийства Арлозорова, одного из левых вождей, он был арестован и обвинен в организации убийства. В течении судебного процесса провел в тюрьме 1 год и 9 месяцев. Затем был оправдан английским судом. Разносторонне образованный человек, эрудит во многих областях знаний, Аба Ахимеир в последние годы жизни был членом редакционной коллегии академического издания "Еврейской Энциклопедии", для которого написал большое количество статей. Источник: Аба Ахимеир. Записки из иерусалимской тюрьмы (1933-1935 годы)