Памяти шести миллионов
моих соплеменников,
зверски убиенных во время
Холокоста, посвящаю.

Вечная им память.
В то злое лето, в сорок первом, ,
под грозный грохот канонад,
в году кровавом непомерно,
под стон и плач сошёл я в ад.
Мной путь господен неизведан,-
мальчишка, хрупкий иудей,-
судьбой зловещей был я предан
во власть зверья и нелюдей.
Мой детский ум искал ответа:
за что мне горький жребий сей?
За что кровавая вендетта?
Лишь потому, что я еврей?
Сквозь толщу лет я вспоминаю:
повсюду куролесит смерть,
а конвоиры, злобно лая,
готовы нас с земли стереть.
В трясине лагерей и гетто,
в неволе и в нужде я жил,
и окружало детство это
безмолвье тысячей могил.
Тянулись дни, росли печали.
Едва держались на ногах.
О, господи, как мы устали...
Как одолеть нам боль и страх?
Годами ждал я вызволенья.
И день настал свободы той-
нам принесли освобожденье
солдаты с красною звездой.
Три раза с жизнью я прощался.
Бегут года, но крепнет боль,
и гетто призрак возвращался
ко мне всё чаще исподволь.
В моём мозгу встаёт послушно
детей еврейских мёртвых рать
и я взываю к сонным душам:
не забывать и не прощать!
Исполнив давнюю мечту,
в страну вернулся я навечно;
Пятиконечную звезду
связав с звездой шестиконечной.