Недавно показанный по 1-му каналу израильского телевидения документальный фильм, достаточно убедительно разоблачивший методику фабрикации улик, на основании которых был осужден на пожизненное тюремное заключение Роман Задоров, должно было всколыхнуть мощную волну протеста и вызвать возникновение Движения за очищение израильской юридической, правоохранительной и судебной систем. Ничего этого не произошло. Почему? Потому что, несмотря на массу происходящих в стране событий, которые освещаются на первых полосах СМИ во всем мире, израильское общество остается в плену АПАТИИ, от которой его пробуждают только катаклизмы - война, мега-теракт, мега-пожар. Единственное событие, не влекущее за собой множество человеческих жертв и крови, регулярно пробуждающее граждан от спячки - это всеобщие выборы. Все. Больше ничего. Народ Израиля НЕ ЖИВЕТ, он продолжает ВЫЖИВАТЬ.

В условиях выживания люди действуют на основе определенных инстинктов, и все они - инстинкты самозащиты, самообороны, самооправдания. Стоит усомниться в собственной правоте, в собственной успешности, в способности что-то создать и сохранить - резко падает мотивация к выживанию. Поэтому израильтяне ревностно защищают созданный ими миф о том, как они создали в “Палестине” или Эрец-Исраэль “независимое демократическое еврейское государство”. Оно разваливается у них на глазах, но они продолжают огрызаться на каждого, кто скажет им: “Хорошо начали, но не в том направлении продолжили. Сильная армия и сносная экономика не тождественны сильному государству. Каждое новое поколение все больше отдаляется от тех ценностей, на стремлении к которым государство было основано. Что-то не так. Что-то надо менять”. Не дай Б-г!

Дети для израильтян - святое. Израильским детям прощается все, на все их выходки родители закрывают глаза. Помните, как в рассказе Шолом-Алейхема: “Мне хорошо, я - сирота!”. Лентяйничает, хамит, приворовывает, хулиганит - ну, и что? Это мой ребенок, другого у меня нет. Мы все беженцы, пришельцы, репатрианты - старое воспитание забыли, а новым заниматься было некогда - надо было выживать. Выживать ради детей, вот этих самых детей. Не виноваты они, что мы все боремся за выживание и никак не начнем просто жить. И если весь смысл выживания - ради детей, то - не сметь! Если дети выросли ущербными, это что - все выживание коню под хвост? Не сметь!

Так израильтяне и к государству относятся - как к любимому детищу. Безалаберному, хулиганющему, вороватому, хитрому обманщику, льстецу, но - моему детищу. Другого нет и не будет. Не трожь! Все у нас хорошо. Все хорошо. Ты просто не понимаешь - ты ж в стране без году неделя, не стоял у истоков, не выживал вместе с нами. Не понять тебе, а потому - нечего критиковать! И не только армия у нас самая сильная в мире. У нас и демократия самая лучшая, и суды самые справедливые! В общем, все что наше - все самое-самое. Ну, да, иначе ведь можно и мотивацию к выживанию потерять.

Показательной является сцена из замечательного израильского фильма “Дети Сталина”, описывающего события 1950-х годов в одном из кибуцев Израиля, сохранявших верность “матушке России” и “светочу трудящихся всего мира” до разоблачительного доклада Хрущева в 1956 году. Мальчишку, недавно поселившегося в кибуце со своим отцом-ученым, избежавшим смерти в концлагере и репатриировавшимся из Германии, замечают плачущим трое сапожников, ветеранов кибуца. - “Кто тебя обидел?” - “Мальчишки меня побили”. - “Какие мальчишки? Кто это смеет обижать еврейского мальчика в Эрец-Исраэль?”. - “Местные мальчишки. Из кибуца”. - “Не может быть! Это противоречит их воспитанию!”. - “Я сказал только, что из-за этой усатой сволочи погибли множество евреев, а они набросились на меня и избили”. - “Не понятно. Ты ведь имел в виду Гитлера?”. - “Нет, вот этого”, - указывает избитый мальчик на портрет Сталина на стене сапожной мастерской. - “Как ты посмел? Ах ты…” - и сапожники, взяв в руки колодки и куски кожи, гонятся за мальчишкой, желая отшлепать наглеца…

Если убивают кого-то в криминальной разборке - это ничего, это - ладно, можно пережить и даже оправдать: мол, общество, которое постоянно выживает, воюя одну войну за другой, а в перерывах страдая от террора, воспитывает в своей “мачоистской” (macho) среде вот такие характеры. Но если зверски убивают девочку - это должен быть кто-то не из наших. Такое на издержки выживания не спишешь. И тем более - к этому не должны оказаться причастны наши дети. Потому что все ведь - ради них, а если они такие - то и выживать дальше нет смысла. Поэтому так хотелось поверить, что убийцы таксиста Дерека Рота - мальчики из хороших семей, наши! - раскаялись, перевоспитались и можно выпустить их из тюрьмы в отпуск. И снова выпустить, несмотря на то, что будучи в отпуске кого-то ограбили. А потом, с чистой совестью, помочь подросшему убийце сбежать в Аргентину.

А Таир Рада убил кто-то не из наших - ТОЧНО! Наши тринадцатилетних девочек не убивают. Принуждают к сексу иногда - это бывает. Но это ведь издержки полового созревания и распущенности этих - не наших! - девок. Но зверски зарезать? ТОЧНО НЕ НАШ!

Исходя из этого начинается и работа следователей, и прокуратуры, и судебный процесс. И жертвой этого процесса становится Роман Задоров.

Смотрите видеозапись из кабинета следователей, сделанную во время одного из допросов Романа Задорова: следователи обсуждают между собой проблему, возникшую в связи с показаниями подозреваемого - хроника событий того трагического дня, восстановленная Задоровым, не совпадает с версией полиции о его причастности к убийству.

Пользуясь тем, что Задоров не понимает языка иврит, следователи обсуждают проблему свободно, в его присутствии: - Глянь - он (Задоров) указал (в протоколе) время (когда он вернулся в здание школы) - оно не совпадает со временем, когда это (убийство) произошло. - Да, проблема… - Но, если сдвинуть время (убийства) на десять минут, то все совпадет. Надо поменять время (в протоколе). - Да, тогда все совпадет.

Дело в том, отмечает независимый эксперт Дорон Бледингер, что, согласно распечатке разговоров Романа Задорова по мобильному телефону (13:23), а также по показаниям школьного сторожа, в момент убийства Таир Рады, в установленный криминалистами полиции интервал времени между - 13:21 и 13:40 - Роман Задоров находился у ворот школы, ожидая своего работодателя, подрядчика ремонтных работ.

Следователи “сдвинули” время убийства Таир рады на интервал 13:30 - 14:00, чтобы стало возможным обвинить в убийстве именно Задорова (это следует из записи разговора между следователями).

Если бы Задоров понимал иврит, или знал установленное криминалистами полиции время убийства Таир рады (13:22), он мог бы настаивать на своем алиби. Однако о своем алиби Задоров ничего не знал… Далее следует длительный процесс деморализации Задорова, хорошо знакомый тем, кто следил за недавним делом Хаима Перельмана, а затем и долгожданное признание Задорова в совершении убийства, которого он не совершал.

Но как, спросите вы, судьи не обратили внимания на все те противоречия, несовпадения и явный подлог, которые выявили независимые эксперты? Да потому, что не хотели замечать. Более того - протоколы суда свидетельствуют, что задавая вопросы свидетелям защиты судьи исходили не из презумпции невиновности, а наоборот - “Вы ведь не сумели опровергнуть предположение, что Задоров, не оставив следов своих ботинок на месте преступления, вернулся на место убийства с ботинками меньшего размера в руках, чтобы оставить ложные следы? Нет, не сумели? Вот и ладненько - значит и ваша версия не вполне достоверна”, - это - вольное изложение хода слушания показаний свидетеля со стороны защиты, прозвучавшее из его уст в документальном фильме.

Что, слишком вольное изложение? Тогда приведу вам точные цитаты из протокола, который хранится в моем личном архиве: это протокол дела о сожжении мною красного флага на площади перед “Биньяней-а-Ума” в Иерусалиме, в 1992 году. Но сначала - маленькое предисловие: я для судьи был таким же чужим, как Задоров - для судей в Нацерете. Я был им вдвойне чужд и ненавистен, так как был не только новеньким в стране, осмелившимся посягнуть на “святую корову” партии “Авода” - красный флаг, я еще был к тому же “каханистом” - членом партии КАХ, созданной раввином Меиром Каханэ в Израиле на основе “Лиги защиты евреев”, зародившейся в США. А уж насколько он был для всей израильской системы ненавистным чужаком - и не описать, несмотря на то, что написано на эту тему уже немало. В 1988 году “Ликуд” и “Маарах” (“Авода”), с молчаливого согласия “Тхии” и религиозных партий, добились запрета КАХ баллотироваться на выборах. Они так надеялись, что этим они нас окончательно сломят и от нас избавятся. А мы - нет же, живучи оказались. Вот и я - всего-ничего в стране, а уже туда же, красные знамена сжигать!…

В общем, разгорелся в 1992 году, на съезде партии “Авода” спор - вешать ли в зале красные флаги и петь ли “Интернационал”? Молодой Хаим Рамон поставил тогда этот вопрос перед делегатами съезда: ведь отпугнем от партии сотни тысяч новых репатриантов из СССР\СНГ, предупреждал он старейшин партии. На два часа, из-за этого спора, было отложено тогда открытие съезда. Каждые полчаса передавали об этом сообщения по радио. Надоело мне это и решил я публично сжечь красный флаг, внести свои “пять копеек” в этот спор.

Встал я на каменный парапет перед “Биньяней-а-Ума” в Иерусалиме, держа над головой горящую красную тряпку на палке. Через минуту все репортеры выбежали из зала съезда в “Биньяней-а-Ума” и принялись меня фотографировать. А тут и полиция подоспела: “Слезай, говорят, ты задержан”. - “За что?”, - наивно спрашиваю я. - “Так приказано”, - получаю я в ответ. Репортеры орут полицейскому: “Подожди, позволь еще пару кадров!”. Позволил.

Привезли в отделение, а по какому поводу оформлять задержание так и не придумали. Отпустили через час. А через полгода, когда уже прошли выборы и победила таки “Авода”, получаю вызов в суд. Обвинение по двум пунктам: нарушение общественного порядка и создание ситуации, опасной для окружающих.

Прихожу на суд. Говорю судье: “Не позорьтесь. Если бы я сегодня сжег красный флаг на Красной площади в Москве - вряд ли кто на меня обратил бы внимание. А вы что делаете?”. А судья мне: - “Ты мне тут политику не разводи, хулиган!”. Я ухожу в несознанку: “Не было никакого красного флага, не было никакой демонстрации. Докажите обратное!”. Начинается процесс, слушание свидетелей. У меня - ни свидетелей, ни адвоката - ну не мог я тогда поверить, что все это всерьез! А со стороны обвинения свидетелей - куча! Все свидетели - полицейские.

- “Вы задержали обвиняемого такого-то числа с.г. перед “Биньяней-а-Ума” в Иерусалиме?” - “Я”. - “А за что?”. - “Я получил приказ он начальника оперативного отдела задержать нарушителя порядка перед “Биньяней-а-Ума”. - “А в чем заключалось нарушение порядка?”. - “Я не знаю. Когда я подошел, он стоял с обгоревшей палкой в руке и что-то кричал про красный флаг”. - “Так вы не видели красный флаг?”. - “Нет. Была только обгоревшая палка”. - “Спасибо. Свободен. Следующий!”. И так трое подряд, с тем же результатом. Наконец вызывают офицера, бывшего в тот день в патруле. “Да, - говорит он, - сжег он что-то перед “Биньяней-а-Ума”, рядом со стоянкой автомобилей. Мог причинить взрыв бензобаков”, - заявляет офицер. Я впервые задаю встречный вопрос: - “Перед “Биньяней-а-Ума” только одна стоянка для автомобилей?”. - “Нет. Несколько”. - “Около какой из них я стоял?”. - “Я не уверен. Прошло много времени, а в протоколе задержания это не уточнено”. - “Спасибо, у меня все”.

Судья Шидловская-Ор выносит приговор: - “Признать виновным по всем пунктам обвинения. Не важно - поступала ли жалоба об уничтожении имущества партии (красного флага) или обвиняемым был сожжен другой предмет. Сам факт, что обвиняемый нес в общественном месте НЕЧТО ГОРЯЩЕЕ (משהו בוער) является созданием ситуации, подвергающей окружающих опасности. Наказание: три месяца лишения свободы условно и штраф 1500 шекелей (полторы моих тогдашних месячных зарплаты, - прим. авт.)

Или вот еще: провели мы как-то пикет протеста во дворе здания арабского театра “Хакавати” в Иерусалиме (недалеко от “Амеикан колони” и Окружного суда в Иерусалиме - прим.). Нас было четверо, арабов против нас высыпало из театра, где проходила пресс-конференция Фейсала Хусейни и Ханан Ашрауи, штук тридцать. Но прибывшая полиция арестовала именно нас, как подстрекателей. Получаю обвинительное заключение: пункт 1. - нарушение общественного порядка; пунк 2. - пресечение границы частного владения ((השגת גבול. Заявляю в суде: как может быть, что я одновременно находился и в общественном месте, и в частном владении? Судья Шуламит Дотан мне отвечает: - “Не сможем доказать одно - докажем другое, взаимозаменяемо (לחילופין). Я ей: - “Если у вас что-то не склеится - попробуйте изнасилование или убийство, чтобы уж наверняка и надолго…” - “Не нарывайтесь на обвинение в оскорблении суда!”. Приговор: - “В ходе процесса не было точно установлено, является ли двор здания театра общественным местом или частным владением. Суд исходит из предположения, что принадлежность двора к театру делает его статус близким к частному владению, а поэтому обвиняемый признан виновным в нарушении границы частного владения”. Наказание: шесть месяцев лишения свободы условно.

Я к чему это все: у судьи была установка - я должен быть осужден. Ради этой цели можно закрыть глаза на отсутствие или недостаток улик, на процессуальные нарушения, на все - лишь бы я вышел из суда виновным. Но, ведь это несравнимо с процессом над Задоровым, скажете вы - “мелкое хулиганство” и преднамеренное убийство! Общее в этих случаях - это установка судьи и принципиальная готовность заранее поддержать любую версию прокуратуры, ради их общей цели: не допустить сомнения, что их система хороша, и наказать подвергающего это сомнению. А причем тут Задоров? А он, во время одного из допросов, посмел предположить, что убийство Таир Рада совершили ее однокашники…!

И вообще - все большие гадости начинаются с мелкой пакости, оставшейся безнаказанной. Ведь это только последние несколько лет существуют Юридический форум за Эрец-Исраэль и организация “Хонейну”, которые научились давать отпор полицейскому и судебному произволу. Ведь десятки лет доморощенным израильским правозащитникам не было до “каханистов” никакого дела - они все постоянно заняты защитой арабов. А народ - народ, оболваненный пропагандой, априори соглашался с виновностью “каханистов”. А ведь предупреждал рав Меир Каханэ всех остальных “правых” и “национальных”: закончат с нами - возьмутся за вас.

И еще: Шидловская-Ор и Шуламит Дотан воспитали и показали личный пример целому поколению молодых судей, которые пришли им на смену. Они же протежируют кандидатуры в судейские кресла тех, кто усвоил их “науку” наилучшим образом. Такие, как они, вели разбирательство дела Романа Задорова.

И, если неугодного политика мы с вами еще можем попытаться убрать с арены, проголосовав соответственно на выборах, то на назначение судей мы с вами никакого влияния не имеем. Судьи назначаются по договоренности между двумя, в немалой степени коррумпированными (как выяснилось, в свете процессов над министрами, депутатами, президентом, адвокатами и прокурорами, полицейскими и т.д.) структурами. В СССР\России это называется “по блату”.

Теперь признайтесь честно: а чего многие из вас ждут от депутатов и министров, за которых отдают голоса на выборах? Чтобы устроил максимальное число СВОИХ в синекуры “по блату”, чтобы продвинул различные проекты НАШИХ “по блату”. Поэтому-то эта “блатная” система и продолжает существовать и процветать. И, поскольку продвинуть СВОЕГО в судейское кресло нам “не светит”, мы охаем и ахаем по поводу дела Романа Задорова на кухнях (реальных и виртуальных), но не более того. И по поводу Хаима Перельмана также. И по поводу Ноама Федермана. Но и по поводу Гуш-Катифа - по большому счету - также: ведь проголосовали же снова миллионы израильтян за десятки тех самых кандидатов в депутаты Кнессета, которые совершили это преступление.

Правозащитники и осужденные сионисты в СССР не стеснялись выражать недоверие советскому суду. В Израиле они же, даже достигшие высот в израильской политике и став частью истеблишмента, не позволят себе такого по отношению к израильскому суду. Потому, что он стал для них “своим”.

Ничто не изменится, пока не изменимся мы сами.

Шломо Ленский

8 Января 2011