С Александром Викторовичем (в Израиле его величают просто — Шура и на «ты», в иврите вообще отсутствует обращение «вы»), мы встретились в Нетании. В наших краях почти все футболисты и тренеры суеверные.

Трудно представить, чтобы в день игры кто-то из них согласился бы на интервью, ну разве что сделали бы исключение для пула избранных журналистов…

С тренером «Маккаби» расположились в просторном и прохладном холле отеля «Леонардо». За его стенами столбик термометра показывал… +36. — «У меня не более получаса. Уложимся?» — «Попробуем».

В итоге проговорили добрых полтора часа, у «Маккаби» начинался полдник, и только по этой причине свернули беседу. Удивительная история жизни русского человека в Израиле, признаться, стала и для меня откровением.
Лави — лови

— Вы прожили 25 лет в Израиле! С какими результатами, как бы спросили во времена развитого социализма, подошли к юбилею?
— 10 августа 1991 года я принял решение! Не думал не гадал, что окажусь в Израиле. На протяжении первых двух лет я уже не пожалел, что приехал. Хотя не задумывался, что останусь здесь, что получу гражданство. Просто год шел за годом. Я и моя семья живем и наслаждаемся этой жизнью.

— Улетали в Израиль, когда еще не восстановили дипломатические отношения между странами, это случилось только в октябре 1991-го.
— Прямых рейсов, естественно, не было. Я летел через Париж. Сначала открыли небольшое консульство. Я много с теми ребятами общался. Советским консулом в Израиле был Паата. Забыл фамилию… Сейчас он посол Грузии на Земле обетованной (Паата Каландадзе).

— Ваши домашние тяжело адаптировались в Израиле?
— Старшей дочери, Олесе, было восемь лет, когда мы переехали из Москвы. У нее не было выбора. Не зная ни слова, пошла в английскую школу, проучилась там семь лет, затем, чтобы получить аттестат, перешла в еврейскую школу. Окончила, отслужила в армии, сейчас уже несколько лет работает в службе безопасности аэропорта Бен-Гурион. Откровенно: дети подтолкнули меня остаться после завершения карьеры. Сын родился здесь, сейчас дослуживает, через месяц должен демобилизоваться. Мы постоянно ездим в Россию. Женька еще совсем пацаном говорил, что хотел бы там жить, но, когда подрос заявил: «Для меня нет другой страны, только Израиль!» Оно и понятно: впитал все с детских лет.

— Между собой дети общаются на русском или на иврите?
— У нас закон! Дома разговаривать только на русском! Сейчас дочь живет отдельно, семь месяцев назад подарила нам внука.

— Как назвали?
— Лави. Правда что-то есть в этом имени вратарское — только не лови, а Лави? В своей семье они общаются на иврите. Но мы зятя нашим обычаям тоже не забыли научить…

— Крепким напиткам?
— В том числе… (смеется).

— Вы сказали, что дети служили в армии. В Израиле нет такого понятия «закосить», как происходило еще в Союзе?
— Здесь не стоит «косить». Потом ты не сможешь найти нормальную работу. Разве что дворником… Ребята и девчонки служат.

— Страшно за детей?
— Переживаем, а как вы думаете? Но Женька у меня служит в таком месте, в Генштабе, что его не могут отправить в сектор Газа, например. Мы пережили здесь многое, бомба упала метров в пятистах от нашего дома.

— Это было давно?
— Нет, лет пять назад. Знаете, человек ко всему привыкает. Здесь постоянно что-то происходит, конфликты с палестинцами. Но! Вы не задумывались, а где сейчас в мире спокойнее? В России? Не уверен.

— Согласен… Почему перебрались из Тель-Авива в небольшой городок Ришон-ле-Цинон?
— В Тель-Авиве мне клуб предоставлял квартиру. Честно? Как я не любил Москву, так и не воспринимаю Тель-Авив. Столько народа, шум постоянный. В Израиле как говорят…

— …Тель-Авив — гуляет, Хайфа — работает, Иерусалим — молится.
— Правильно! Когда я начал искать квартиру, думал бросить якорь в Холоне. Однако не нашел там подходящего жилья. В Ришоне оказался случайно. У меня играл вратарь, которому не хватило денег на покупку. «Саня, поехали, посмотришь, вдруг понравится», — говорит.

— Подошла квартира?
— На сто процентов! И от работы близко (12 километров от Тель-Авива), и море, и магазины.

— По магазинам ходите?
— Нет, жена. Но я ее отвожу, в пяти минутах от дома, время вообще не тратим.

— Жена на Земле обетованной не работает?
— Мы сразу решили: я зарабатываю, а супруга занимается домом и детьми.



Успеть до наступления Шаббата

— После нескольких посещений Израиля мне показалось, что в Шаббат страна останавливается. При этом и в пятницу, и в субботу проводится тур чемпионата Израиля во всех дивизионах. Как же местные ортодоксы такое допустили?
— (Улыбается). Останавливается — в определенных местах. В футболе же очень хитрый подход. В пятницу игры начинаются до его прихода (Шаббат начинается незадолго до захода солнца в пятницу и заканчивается вскоре после захода солнца в субботу), а в субботу продолжаются уже после его окончания. Лет двадцать с небольшим назад играли в Шаббат, и болельщики на трибунах собирались. Сейчас же до смешного доходит. Парни религиозные должны завершить все свои дела. Помню, как вратарь, он не из нашей команды, после финального свистка пулей влетал в раздевалку. Иногда даже не успевал принять душ, уезжал домой.

— Почему?
— В Шаббат нельзя управлять автомобилем и перемещаться на любом транспорте.

— Сами вы, как я понимаю, далеки от всех этих «шаббатских дел»?
— Спокойно к этому отношусь.

— Вспоминаю, как вы прилетели год назад в Киев, когда «Маккаби» встречался с «Динамо» в Лиге чемпионов, и сказали в интервью мест­ным телевизионщикам: «Сейчас борщичка, сала, свининки с удовольствием навернем». Израильтяне косо не смотрели?
— Просто обожаю украинскую кухню! А во время того визита вышла интересная история. Разумеется, у нас свой повар, который летает с командой на все еврокубки, чтобы всегда соблюдался кошер. В Киеве я сам проявил инициативу. Пробрался в гостинице на кухню и попросил поваров приготовить несколько порций борща. Израильские ребята попробовали.

— И?..
— Остались очень довольны. Понравилось. Правда, я им сказал, что в борще телятина, чтобы не расстраивались.

— На самом деле положили свинину?
— Конечно! Какой настоящий украинский борщ без свинины!

— Справедливо утверждение: родной язык для любого человека тот, на котором он думает?
— Абсолютно справедливо!

— Александр Уваров думает…
— На русском, конечно. Хотя иногда ловлю себя на мысли, что выпадает какое-то слово. Мне проще сказать его на иврите. Не потому, что хочу блеснуть знаниями. Просто забыл. Я не могу утверждать, что иврит для меня родной язык и говорю на нем так же хорошо, как израильтяне. Да и не все коренные жители знают иврит в совершенстве.

— Язык сложный для изучения
— Иврит я не учил…

— ???
— Не ходил на какие-то курсы, изучал на практике. Я все-таки вратарь, мне нужно сразу было начинать разговаривать, давать команды. «Лево», «право», «назад», «вышли». Начинал с простейшего. Постепенно набор слов для общения становился больше и больше. Но главное — я не боялся говорить с первого же дня переезда в Израиль. Вот Сашка Полукаров (экс защитник московского «Торпедо», тель-авивского «Маккаби» и других израильских клубов), мы с ним вместе приехали, боялся. Точнее, стеснялся говорить. Меня же понимали. Я сразу предупредил: «Что-то неправильно произнес, вы меня поправляйте».

— К израильским «фишкам» быстро привыкли?
— «Фишкам»? Нас позвали на свадьбу вместе с Полукаровым. Прислали пригласительные, на иврите мы еще не читали, только время увидели — 19.30. Надели костюмы, галстуки. Приезжаем, нет никого! Даже жениха с невестой. «Васильич, — говорю Полукарову. — Может, адресом ошиблись?» Оказалось, что только через час народ потихонечку начал слетаться. Сама же свадьба началась примерно в половине девятого. Мы, люди дисциплинированные, сразу поняли, что местные обычаи совершенно не подразумевают нашей пунктуальности.

Узнав о смерти Баля, находился в прострации, думал, что потерял документы



— Начало 1990-х — настоящее паломничество в Израиль футболистов из стран бывшего СССР. Кто из ваших коллег оставил самый заметный след в местных клубах?
— Тогда ведь 90 процентов легионеров собралось из наших, постсовет­ских ребят… Покойный Коля Кудрицкий. Его очень хорошо здесь приняли. Он играл в небольшой, даже по израильским меркам, команде «Бней-Йегуда». Там домашняя обстановка. В основном на стадион ходили люди, торгующие на базаре. Коля забивал, а на следующий день шел на базар за продуктами. Каждый считал за честь угостить.

— Кудрицкого до сих пор помнят в Израиле?
— Каждый год проводился турнир его памяти. Не знаю, как сейчас будет, в «Бней-Йегуда» сменилось руководство.

— Его вдова не уехала назад на Украину, а осталась в Израиле?
— Вита осталась здесь, я преклоняюсь перед ней. Человек один в чужой стране, нет ни родных, ни близких. И дочка Колина выросла в Израиле. Потом Вита второй раз вышла замуж, родила еще одну дочку.

— Кто еще?
— Андрюха Баль, тоже, увы, покойничек, заметный след оставил. Он же крестный моего сына Женьки.

— Скоропостижная смерть Андрея Михайловича стала для вас шоком?
— Эти чувства не передать. Я помню смутно тот день, находился в какой-то прострации. Кошелек потерял, а там все — документы, кредитные карточки! Мне нужно заказывать билеты, а я не знаю, что делать?! Хорошо дочь подключилась. Перерыла весь дом и документы с кошельком нашла. Я не верю до сих пор, что Андрюхи больше нет. Летал в Киев на матч его памяти (в октябре 2014-го состоялся матч памяти сразу трех футболистов «Динамо», друг за другом покинувших этот мир: Валентина Белькевича, Андрея Баля и Андрея Гусина). Во время последнего визита на Украину посмотрел памятник. Сердце щемит… Давайте оставим эту тему.

— Вместе с Балем из киевского «Динамо» перебрался в Израиль и Виктор Чанов. Это было в конце 1990-го.
— Моя эпопея началась с перехода Вити в Хайфу. Так что должен Чанову-младшему (смеется). Хайфа занимала восьмое место, а пришел Чанов — выиграли чемпионат и Кубок. Меня и взяли ему в пику. Руководители «Маккаби» (Тель-Авив) задумались и начали искать вратаря в Союзе.

— Юрия Желудкова в «Маккаби» (Нетания) помните?
— Он совсем мало поиграл, мы с ним в Израиле даже не пересекались.

— После чемпионата СССР в Израиле игралось легко?
— Не сказал бы. В той же Хайфе Олег Кузнецов не закрепился. Это, извините, был защитник европейского уровня. Да и у меня месяца полтора ушло на адаптацию.

— Кто, помимо Баля и Кудрицкого, входил в круг вашего общения в Израиле 1990-х?
— У нас хорошая компания подобралась. Сережа Кандауров, Ромка Пец, Рома Пилипчук, Евгений Шахов, Юра и Витя Морозы, Серега Герасимец.

— В основном вы называете украинцев…
— Это совпадение, не более (смеется). Еще Игорь Шквырин из Ташкента. Боюсь, кого-то забыл, надеюсь, ребята, кого не назвал, не обидятся. Тогда игры только по субботам назначались, часов в пять мы освобождались и собирались семьями, было у нас местечко свое.

— В Тель-Авиве?
— Да. «Азур» называлось. Это типа шашлычной.

— С алкоголем?
— В основном пили пиво. Мы же с детьми приходили, какой алкоголь! Когда-то Новый год вместе встречали в русском ресторане.

— Наш Новый год?
— Наш, разумеется. Израильтяне празднуют осенью. И 1 января для них рабочий день. Иногда везло, Новый год выпадал на выходной.

Я же не такой идиот, чтобы рубить сук, на котором сижу!



— На чемпионате мира 1990 года вы покончили с эрой Рината Дасаева? Считаете это своим главным достижением в карьере?
— Так категорично не стоит утверждать. Ринат отслужил сборной. Честь ему и хвала. Я к его уходу отношения не имею.

— Но факты! С 1979-го по 1990-й Дасаев бессменно стоял в рамке ворот сборной СССР. После проигранного нами матча с Румынией встал Уваров и…
— …Я сам не верил, что перед игрой с Аргентиной Валерий Васильевич Лобановский вызовет и спросит: «Готов играть?»

— Что ответили мэтру?
— Самое интересное, что играли мы 13 июня. В день рождения Рината и моей дочери. Мы с Витькой Чановым шли после разминки, разговаривали, были уверены, что Доса поставят. Лобановский дал мне шанс, думаю, я его использовал. Хотя за первый пропущенный гол он на меня в раздевалке накричал: «Почему не вышел из ворот?» Но там в «девятку» засадили (счет в матче СССР — Аргентина открыл Троглио, наши проиграли 0:2).

— Кто в сборной СССР работал с вратарями?
— Никто!

— Даже разминку сами проводили?
— Да. Если кто-то из тренеров мог подойти немного «постучать». А чаще массажисты или физиотерапевты занимались.

— В Италии разгорелся первый финансовый скандал в советском футболе.
— Первый, наверное, и последний. Остальные происходили уже в российском. У нас впервые появился спонсор, компьютерная фирма. Все деньги по контракту они выплатили. Однако федерация футбола, Вячеслав Колосков и его заместитель Александр Тукманов, не хотели нам бонусы выплачивать. Ветераны пошли к Лобановскому.

— Он умел договариваться?
— Нам заплатили деньги из бюджета киевского «Динамо». По тысяче долларов.

— Колосков затем вернул?
— Надеюсь. Хотя никаких бумаг никто не подписывал. Под слово Лобановского, списали со счета «Динамо».

— Как думаете, израильтяне вас заметили на чемпионате мира?
— Наверное… Хотя и о чемпионате СССР в «Маккаби» были осведомлены.

— Это при «железном занавесе» и отсутствии каких-либо отношений между странами?
— Представьте себе! Большую роль в этом сыграли наши журналисты, уехавшие в Израиль. Они много рассказывали о советском футболе.

— Авраам Грант лично приезжал за вами в Москву?
— На игру с «Торпедо», которую мы проиграли 1:4. Я был на взводе и вообще не хотел разговаривать.

— На взводе?
— Там история получилась. Чуть не подрался с массажистом торпедовским. Толкнул Андрюху Афанасьева. В игре бывает. Массажист выбежал, угрожать начал. Матч закончился, я — в раздевалку, извинился перед Андреем: «Был не прав, а ты, козел, — обращаюсь к массажисту, — пошли со мной на разговор». Еле оттащили. Авторитет покойного Козьмича (многолетнего тренера «Торпедо» Валентина Иванова) спас этого товарища.

— Грант ожидал вас возле служебного входа?
— Да. Подошли люди. — «С тобой хочет пообщаться главный тренер тель-авивского ’’Маккаби’’». — «Не буду я ни с кем общаться!» На следующий день успокоился. Подъехал в гостиницу «Пента», где остановились Авраам и президент «Маккаби». Грант мне прямым текстом заявил: «Если до 12 августа ты не приедешь, я возьму Валеру Сарычева из ’’Торпедо’’. Решай!»

— Вот она, ирония судьбы! Отказались бы, и Валерий Константинович поехал бы не в Корею, не стал бы впоследствии Син Ый Соном, а, кто знает, кушал бы в Израиле хумус до сих пор?
— Ну… это вы очень глубоко заглянули. Остается гадать только. Опять же вспомню пословицу: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Выбор был очень непростой. 9-го играли с «Пахтакором». Прилетели в Ташкент. Вызывает Газзаев: «Саня, ты, наверное, уедешь? Я тогда Сметану (Андрея Сметанина) поставлю. Ты знай, если решишь ехать в Израиль, я тебе препятствовать не стану». Вернулся в Москву. Позвонил Коля Толстых, президент «Динамо».

— Вы его по-прежнему Колей называете?
— Нет, конечно, Николай Александрович или Саныч. Последний раз мы виделись, когда он РФС возглавлял, со сборной прилетал в Тель-Авив. А тогда Толстых меня прямо спросил: «Едешь или не едешь? Если остаешься в ’’Динамо’’, будем вопрос с трехкомнатной квартирой решать». — «А когда мне лететь в Израиль, 17-го же в сборную надо ехать, на сбор в Испанию?» — «На тебя не пришел вызов». — «Не смешите, я играл четыре отборочных игры Евро-92, не пропустил ни одного мяча, включая игру с итальянцами в Риме. Звоните в Спорткомитет».

— Толстых позвонил?
— Набрал номер. Там Сальков снял трубку, помощник Бышовца, Николай Александрович объяснил ситуацию. — «А чего вы за него хлопочете, он же у вас в Израиль уехал?!», — невозмутимо произнес Сальков. Тут я все понял, прозрел. Быстро меня списали. — «Все! Давайте мне заграничный паспорт, лечу в Израиль!»

— Матчи против России в отборе на Евро-2008, когда работали в штабе сборной Израиля, стали для вас самыми тяжелыми в карьере?
— Нет. Верьте или не верьте… Я по жизни спортсмен, мне все равно против кого играть. Таким же и тренером остался. У меня всегда была мотивация в матчах с Россией.

— Доказать?
— Будем называть вещи своими именами. Тренеры и руководители посчитали, что в Израиле не тот уровень футбола и обо мне забыли. И мы доказывали! Посмотрите статистику. В товарищеских матчах мы «прибивали» Россию (в 2000 году в Хайфе Израиль выиграл 4:1, а три года спустя в Москве — 2:1, после того поражения Валерий Газзаев подал в отставку). Отбор на чемпионат Европы, о которым вы вспомнили, конечно, стоит особняком.

— Вас тогда чуть ли не в сговоре с россиянами обвинили?
— Я давал интервью. Меня спрашивает корреспондент: «У Израиля шансов выйти из группы нет. За второе место борются Россия и Англия». Кого бы вы хотели видеть на Евро?»

— Вопрос с двойным дном?
— Никакого «двойного дна»! Я ответил: «Однозначно, Россию, но, чтобы России туда попасть, им нужно обыграть Израиль». Кажется, все понятно? Я же не такой идиот, чтобы рубить сук, на котором сижу? Но что тут началось! Британские таблоиды раскрутили эту тему. Выгодную для себя. Как, мол, тренер сборной Израиля хочет видеть на чемпионате Европы Россию?!

— И что же матч?
— Опять доказали, все предматчевые разговоры — брехня! В Израиле люди не просто выходят на поле и мячик резиновый пинают. Везде надо работать, играть.

— Сборную Израиля вы покинули по собственному желанию?
— Я бы так не сказал. В 2012-м сборную возглавил новый тренер Эли Гутман, понятно, что он хотел набирать свой штаб. Мы объяснились. «Передо мной не надо заискивать, я все прекрасно понимаю. Если мы расходимся, я встаю, ухожу, желаю вам удачи», — сказал. И ушел, но только сел в машину, звонок из федерации: «Скажешь ’’кен’’ (да — на иврите), останешься в сборной».

— В итоге сказали: ло (нет)?
— Я не меняю своих решений. Если этот человек со мной не хочет работать, не хочу кому-то быть в тягость. И потом, я поработал — пусть другие поработают. По прошествии этих двенадцати лет осознал — помимо футбола еще и жизнь существует. Представляете! Когда у нас выходные во время матчей сборных, я заказываю билеты и лечу в Россию или на Украину.

— Помогает?
— Да! Отключаюсь, переключаюсь, футбол из головы выбрасываю. Меня не интересует сборная России или сборная Израиля. Я за этим просто не слежу. Иду попариться в баньку, в ресторан сходим, в домино, в картишки с друзьями перекинемся. Все! Я возвращаюсь абсолютно другим человеком!

— Правда, что в Израиле есть все, кроме русской бани?
— Неправда! Баня тоже имеется, частная (улыбается), с вениками и со всеми делами. Хоть она и далека от настоящей русской бани. Ребята сами выкладывают камни и ходят туда по субботам. Когда есть возможность, попадаю к ним. Редко, у нас по субботам либо игра, либо тренировка.

— Был такой легендарный персонаж Марк Росновский, лет сорок работал доктором в сборной Израиля. Не знаете, чем он сейчас занимается?
— Почему работал? И сейчас продолжает работать! Самое интересное, никто не знает, сколько ему лет.

— Это почему?
— Марк не говорит, мы не спрашиваем. Если продолжает работать, значит, его профессиональные качества федерацию устраивают. Кстати, сам он из Питера приехал много лет назад. Как попал в сборную? Даже не знаю.

— В Израиле существует кумовство?
— Есть, конечно, может, не так выражено, как в России. Возьмите наш аэропорт Бен-Гурион. Там все грузинская диаспора наводнила, от дедов до внуков. Есть бухарский район, где живут выходцы из Йемена. Страна маленькая, все друг друга знают, ничего не скроешь.

«Маккаби» ищет такого же вратаря, как Уваров



— Как регулируются взаимоотношения между вратарями?
— Буду говорить за «Маккаби», я не беру другие клубы. Есть первый номер, второй, третий. Предраг Райкович — первый. Второй — Даниэль Лившиц. Парень знает об этом, у них нет никаких конфликтов. Знаю, если он мне понадобится, то будет на сто процентов готов. Он хороший парень, трудяга. Я люблю с такими работать, сам прошел такой путь, в 29 лет заиграл. Третий вратарь — Даниэль Тененбаум — мальчишка с еврейскими корнями из Бразилии. 21 год, 193 сантиметра рост. Я с ним могу проводить отдельную работу по часу и получаю удовольствие! Передо мной все время ставилась задача воспитать своего вратаря, чтобы экономить на иностранцах. Но у нас каждый год задача — чемпионство. Тут не до собственных воспитанников. Хотя… Не так давно «Уотфорд» купил мальчишку Хавива Охайона, которого я, по сути, воспитал. С 16 лет с ним работал. Мы с Хорди Кройфом (спортивный директор «Маккаби») переговорили, решили, что надо отдавать. Еще проблема в том, что руководство хочет такого вратаря, как Уваров.

— Когда приобретают вратаря легионера, с вами советуются?
— Обязательно. Правда, когда покупали Райковича, обошлось без меня. Все очень быстро получилось.

— Сколько заплатили за серба?
— Три миллиона евро. Но поверьте, оно того стоило. Год назад Предраг входил в десятку лучших вратарей мира по своему возрасту. Годик-два — и он пойдет, может, уже и после окончания этого сезона.

— Пресса отправляла его и в киевское «Динамо», и в «Спартак», и в МЮ? Это правда?
— Где-то читал об этом, но серьезного значения мы такой информации не придавали. Сейчас Предраг уже первый номер в сборной Сербии.

— Трудно такого вратаря удержать?
— Никто не будет его удерживать, если поступит предложение. Мы заплатили три миллиона, если какой-то клуб предложит пять, семь миллионов... Сразу продадут, мы же не располагаем такими финансами, как «Зенит».

— При этом по израильским меркам бюджет 20 миллионов евро — самый внушительный?
— Я не знаю цифр, поэтому говорить на этот счет ничего не буду.

— Попадаются молодые израильские вратари с советскими корнями?
— Играет в иерусалимском «Бейтаре» Боря Кляйман, его родители, кажется, с Украины приехали. У моего второго вратаря жена из Грузии. У самого намешано много кровей, мама — шведка, папа — еврей.

— Заканчивая современную вратарскую тему, что скажете о Юрии Лодыгине?
— Я с ним познакомился, когда «Зенит» приезжал в Израиль на турнир в 2014-м. Прекрасно знаю его судьбу, им интересовались команды еще раньше, до приглашения в «Зенит». Конечно, он молодец, уже несколько лет первый номер. Начало этого сезона получилось у Юры не совсем удачное. Мы перед матчем с «Зенитом» смотрели на видео несколько игр чемпионата России. Такое бывает. Иногда нужно давать передышку. Луческу с Мишей Бирюковым так и делали, доверяя место Кержакову. Но потенциал у Лодыгина большой.

— Ваш пример для вратарей показательный.
— Чем же?

— Умением ждать и терпеть. Сидели почти десять лет и никуда не рванули из «Динамо». Почему, кстати?
— Дебютировал я в 21 год. В матче с «Зенитом» между прочим! Случай помог. Вова Казаченок когда-то играл за «Динамо», крепко дружил с вратарем Колей Гонтарем. И они столкнулись, Палыча заменили, я вышел, мы проиграли 0:2. Потом ждал. Выходил на три-четыре матча за сезон. Смех! Как раз в предложениях-то недостатка не было. Звали в минское и тбилисское «Динамо», в «Арарат». В 1988-м даже написал заявление, но Бышовец меня не отпустил в Минск, отпустил Прудникова в «Торпедо». На следующий год я начал играть. Видать такая натура, прилип к «Динамо». Боженька на свете есть, никому зла не делал, должен был получить свой шанс. Так оно и вышло.

— Получается, вы коренной динамовец с сорокалетним стажем…
— …Страшно подумать, действительно, в 1976-м я приехал в Москву из Орехово…

— …А в 2016-м команда приготовила вам небольшой «презент» к юбилею, вылетев из премьер-лиги. Верите, что такое могло произойти?
— Я следил за «Динамо» все эти двадцать пять лет. Однако, как только я покинул клуб, про меня забыли. Как будто и не было, как будто не отдал команде двенадцать лет, не был капитаном «Динамо». Клубом постоянно руководят люди, которые начудят, натворят и концы в воду. Так всегда происходило. Я видел, как величайшего Льва Ивановича Яшина поперли с дачи. Кого?! Яшина!!!

— Генералы-чекисты?
— Я не знаю кто, может, они продолжают и сегодня работать? Мы лет сорок только слышим: «Динамо» — это традиции. Где традиции? Кто работает в системе клуба? Наверное, только Серега Силкин остался. Надеюсь, Юра Калитвинцев и Гена Литовченко — мои друзья — смогут вернуть «Динамо» в премьер-лигу. Хотя сколько они продержатся в такой обстановке? Я за свою динамовскую карьеру столько тренерских отставок пережил. Чехарда! Мы не говорим про нынешнее время, понятно, деньги на первом месте. Каждому — свое. Это нормально, я только за. Однако тогда не надо делать наколки на руки, целовать эмблему, а потом целовать уже эмблему «Зенита».

— Не слишком веселая история. Есть что вспомнить позитивное из динамовской карьеры?
— Само собой, это Кубок СССР в 1984-м, выигранный Сан Санычем Севидовым (в финале в Лужниках «Динамо» обыграло в дополнительное время «Зенит» 2:0). В 1986-м должны были становиться чемпионами, но в последнем туре с Киевом судья прибил. Хотя сами виноваты — упустили игру в манеже. Классная команда была при Семене Альтмане, в конце 1990-го. Бышовец ушел в сборную, а мы на финише полетели, заняли третье место.

— В начале следующего сезона Альт­мана убрали. В чем логика?
— А какая у генералов логика? Повесили на него ярлык «человек Бышовца» и убрали. Такие методы. Остальных на ковер быстро вызвать могли.

— Или в часть отправить?
— Нет, туда отправили только Бубнова с Латышем, когда они отказались играть за «Динамо». Позже оба в «Спартаке» всплыли. Они ходили на работу в воинскую часть, там мы все зарплату получали. Сидели, бумажки перекладывали…

— Футбольное «Динамо» относилось к МВД?
— Да, это хоккеисты щеголяли по­граничниками (смеется).

— Погоны на кителе сохранились?
— Погоны помню, малинового цвета. В Израиль приехал в чине капитана. Форма дома долго хранилась, может, и сейчас висит в шкафу. Я в московской квартире лет девять не был.

— Вас не приглашают в Россию на какие-то ветеранские турниры?
— Никогда! Про меня забыли! Я часто летаю в Киев, понятно, им сейчас нелегко, но какое отношение к легендам там! У меня в Киеве сейчас друзей больше, чем в Москве.

— За ветеранов «Маккаби» хотя бы поигрываете?
— Даже организовывал приезд в Израиль ветеранов «Зенита», и в Питер ответный визит совершили. Правда, с «Зенитом» не удалось сыграть, по деньгам не договорились, не совсем красивая история получилась, зато съездили в Гатчину, сыграли с местной мэрией. Хорошо нас приняли, в ресторане посидели. К сожалению, сейчас ветеранская компания в «Маккаби» распалась. Человек, занимавшийся этим, ушел. У нас каждый год были хорошие поездки. В Лос-Анджелесе побывали.

— Вы вспомнили Казаченка, но Владимир Александрович был не единст­венным ленинградцем, кто играл за «Динамо» в те годы…
— Конечно! И Серега Кузнецов, и Дмитриев, с Володей Долгополовым были хорошие приятели.

— Слышали о его трагической судьбе?
— Он сидел в тюрьме?

— И умер в следственном изоляторе…
— Да вы что! Не знал! Светлый был человек, не верю, что мог убить жену.

— Александр Викторович, мы можем напоследок немного пофантазировать? Кому-то из российских грандов вдруг срочно понадобился квалифицированный тренер по работе с вратарями. Они вспоминают об Александре Уварове и делают вам предложение, от которого, как принято говорить, нельзя отказаться. Ваша реакция?
— В первую очередь, я бы очень хорошо подумал, но не о деньгах. Поставил бы в известность свое руководство, что такое предложение поступило. Из этого бы исходил. Но! Я скажу честно, у меня нет никакого желания ехать в Россию. В «Маккаби» я нахожусь четверть века! Вы представьте, сколько за такой период времени сменилось людей? Что-то в этом есть, согласитесь?

— Трудно не согласиться…
— Предавать никого не хочу. В «Маккаби» я долго работал на свое имя, а завтра имя будет работать на меня. Никуда не рвусь, у меня рядом дом, в Израиле нет восьмичасовых перелетов, чтобы сыграть матч чемпионата. И главное — мне, повторюсь, нравится жить в этой стране!

— Вас радует, что жребий второй год кряду выбирает для «Маккаби» соперников из бывшего СССР? Киевское «Динамо», «Зенит»…
— Очень радует! Представляете, с Михаилом Бирюковым жили в Орехово в соседних домах, начинали в одной школе. У меня разбился телефон с его номером накануне матча в Нетании. Миша мне сам позвонил, жаль, «Зенит» улетает сразу после игры, но в Питере, думаю, пообщаемся. На ответный матч вообще несколько моих друзей из Орехово приедут!

Личное дело Александр Уваров

Родился 13 января 1960 г. в Орехово-Зуево (Московская область)

Амплуа — вратарь

Мастер спорта СССР

Воспитанник групп подготовки «Знамя труда» (Орехово-Зуево) и московской СДЮСШОР «Динамо»

Карьера игрока: «Динамо» (Москва, 19801991); «Маккаби» (Тель-Авив, Израиль, 1991-1999)

Обладатель Кубка СССР — 1984

Бронзовый призер чемпионата СССР — 1990

Чемпион Израиля — 1991/92, 1994/95, 1995/96

Обладатель Кубка Израиля — 1993/94, 1995/96

Лучший футболист Израиля — 1996

За сборную СССР провел 11 матчей

Участник чемпионата мира — 1990 (2 матча)

Тренер по работе с вратарями сборной Израиля — 20002012

Тренер по работе с вратарями «Маккаби» (Тель-Авив) — 2000

Спорт День за Днем