9 апреля в Краснопресненском суде Москвы пройдут предварительные слушания по делу Бориса Грица, который обвиняется в нападении на журналистку радиостанции «Эхо Москвы» Татьяну Фельгенгауэр.

«Мы намерены добиваться передачи нашего подзащитного Израилю для прохождения необходимого лечения. Но уже после судебного процесса в России», — сказал адвокат Игорь Зубер.

Однако он отказался раскрыть подробности и, в частности, сказать, обсуждался ли уже этот вопрос с израильским посольством в России. Зубер, вместе со своим коллегой Валентином Рыбицким, представляет интересы обвиняемого.

Напомним, что 23 октября 2017 года Гриц, «уложив» струей из газового баллончика охранника, проник в офис радиостанции «Эхо Москвы», нашел Татьяну Фельгенгауэр и ударил ее ножом в шею. Сразу после того, как Грица задержали, в сети появилась запись его первого допроса, на котором он утверждал, что знаком с потерпевшей по телепатическому контакту. На вопрос о том, что побудило его совершить нападение, Гриц ответил: «Два месяца она меня сексуально преследовала. Каждую ночь, используя телепатический контакт, она изводила меня сексуально».

«По моим ощущениям, покушение было спланировано. Но никаких выводов я делать пока не хочу», — сказала позднее Татьяна Фельгенгауэр.

Ряд комментаторов отметили множество странностей: за спиной Грица были замечены два человека, которые и после того, как преступник напал на охранника, не проявили даже малейшего беспокойства. Да и преступник действовал хладнокровно и расчетливо. Все это позволяло предположить, что нападение было спланировано.

— Вы просите смягчить обвинение, поменяв статью с «покушения на убийство» на «причинение тяжкого вреда здоровью». Разве это не обычная юридическая казуистика? И что даст такая замена вашему подзащитному? Какое наказание ему грозит в этом случае?

— Это не казуистика. Во-первых, покушение на убийство возможно совершить лишь с прямым умыслом. Об этом говорит и Верховный Суд РФ в своем постановлении, принятом на пленуме от 1999 года. Во-вторых, в ходе следствия психолого-психиатрическая экспертиза установила, что наш подзащитный в момент совершения инкриминируемого ему деяния не мог руководить своими действиями, не мог предвидеть последствий и желать их наступления. И в-третьих, любые сомнения трактуются в пользу обвиняемого, исходя из принципа презумпции невиновности, — ответил Игорь Зубер. — Потому единственной возможной квалификацией может быть квалификация по фактически наступившим последствиям, а это — причинение тяжкого вреда здоровью. Смею вас заверить, что если бы дело не получило большой общественной огласки, его действия именно так и квалифицировались бы.

Кстати, в последней редакции обвинения следствие опустило слово «умышленно», описывая действия Грица — поскольку следователи сами понимают, что абсурдно обвинять по статье «покушение на убийство» человека, признанного невменяемым. Он нуждается в принудительном лечении, поэтому наказание нашему подзащитному не грозит.

— Что же тогда для вас с коллегой наиболее важно в этом процессе?

— Важно другое. Одна из целей уголовного закона — вернуть человека в общество. То есть его социализация, адаптация, выздоровление. Для будущей жизни моего клиента важна квалификация его действий именно как причинение тяжкого вреда здоровью — поскольку для обывателей это звучит гораздо лучше, чем покушение на убийство. И по закону, как я уже говорил, именно так и должно быть.

— Иначе говоря, Гриц не ведал, что творил?

— Выражаясь юридическим языком, он не мог в ходе совершения деяния осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими вследствие болезненного состояния психики.

— Почему следствие проигнорировало выводы психолого-психиатрической экспертизы?

— Следствие проигнорировало эти выводы в связи с общественным резонансом, вызванным этим делом.

— Где сейчас находится Гриц и каково ваше впечатление от встречи с ним?

— Он в больнице СИЗО «Бутырка». Впечатление одно: Борис — неординарная личность. По условиям содержания никаких жалоб у него нет.

— Изучив материалы дела, вы не обнаружили чего-то, вызывающего вопросы?

— Возникло множество вопросов, но останавливаться на них не буду, ибо нами и нашим подзащитным выбрана линия защиты, которой мы намерены придерживаться.

detaly.co.il