Только в декабре 2018 года ВВС Израиля нанесли более 30 ударов по сирийской территории. Были уничтожены многочисленные объекты инфраструктуры террора, нанесен значительный ущерб интересам Ирана и «Хизбаллы».

Таким образом, присутствие в Сирии российских комплексов ПВО С-300, поставленных туда по решению президента РФ Путина, не внесло решающий дисбаланс в сложившийся десятилетиями расклад сил.

В Главном командовании ВКС России сообщили, что операции ВВС Израиля в Сирии не были согласованы с российской стороной.

Конфликт между Ираном и Израилем, и в Сирии в том числе, является примером ведения переговоров посредством оружия, к которому прибегали враждующие стороны во все века. У каждой из сторон свои задачи. Иран хочет зажать в тиски Израиль, выйдя на его северные границы и третируя посредством своих марионеток — «Хизбаллы» и ХАМАС. Задача Израиля — отодвинуть иранцев как можно дальше от своей северной границы и обуздать его марионеток. Иран проверяет границы допустимого — Израиль должен прочертить их как можно четче.

Любое проявление слабости толкуется, как шанс затянуть петлю, наброшенную на Израиль. Любое проявление ответной решительности, как предупреждение. В этом отношении точечные операции в Сирии по ликвидации иранских объектов и использование жесткой силы в Газе — факторы, одного порядка, призванные сдержать иранский натиск.

И этот курс активного сдерживания, столь отличный от безвольной и нерешительной политики прошлых десятилетий, приносит успех. Он позволяет Израилю существовать в мире и безопасности, избегая при этом масштабного конфликта.

Эхо противостояния отдается повсюду в регионе, влияя на наш имидж, а, следовательно, — стратегическую безопасность. Для своих негласных арабских союзников — прежде всего, Саудовской Аравии и Египта — Израиль ценен исключительно, если он — региональная сверхдержава, не только оснащенная технологически, но и способная безжалостно использовать свою силу в случае необходимости.