Сразу же после начала Второй мировой войны немцы создали Юденрат (Еврейский совет) — орган еврейского самоуправления во всех гетто на оккупированных территориях. Гестапо спустило инструкцию для Юденратов, в которой среди прочего говорилось:

«Юденрат должен состоять из двадцати четырех мужчин — влиятельных евреев и раввинов».

В инструкции перечислялись различные сферы трудовой и хозяйственной деятельности Юденрата, хотя в действительности немцы возлагали на него всего две задачи: а) путем обмана подавлять любое неповиновение немецким властям и б) обеспечивать бесперебойную отправку транспортов в концлагеря.

Среди евреев разгорелись споры о том, как должны себя вести члены Юденрата. Одни призывали не раздражать немцев и выполнять все их приказы в надежде, что «как-нибудь выживем». Другие призывали к сопротивлению, понимая, что никто и никак не выживет.

А в листовке от 1 января 1942 года, выпущенной партизанской организацией Виленского гетто, говорилось:

«Уничтожение — процесс систематический. Рано или поздно его не избежит никто. Не допустим, чтобы нас вели, как овец на бойню! Евреи, не верьте Юденрату!»

В ответ на эту листовку редакционная статья печатного органа виленского Юденрата «Новости гетто» выступила против «панических настроений, охвативших население гетто вследствие распространения безответственных слухов (…) Жизнь показала, что нет никаких оснований для паники и лучше всего сохранять спокойствие, занимаясь повседневными делами и щадя свои нервы».

В разных гетто члены Юденратов вели себя по-разному: в Амстердаме – сотрудничали с немцами, в Лодзи не сотрудничали, но подчинялись, а в некоторых местах члены Юденрата были подпольщиками.

Были и такие руководители Юденратов, которые стали настоящими диктаторами, а то и палачами: они сами решали, каким евреям жить, а каким умирать.

Староста Юденрата в польском местечке Сосновец Моше Мерин выдал гестапо нескольких евреев, и подпольщики приговорили его к смертной казни.

Для «короля» Лодзинского гетто Мордехая-Хаима Румковского немцы создали не только его собственное «правительство», но даже выпустили банкноты — «румки». А когда пришло время уничтожить и это гетто, а его обитателей отправить в концлагерь, «король» попросил немцев предоставить ему отдельный вагон.

Особенно отличился староста Юденрата Виленского гетто Яков Генс. Он самолично проводил селекцию, отправляя евреев на казнь в Понары. Он заявил, что обитатели гетто будут спасены, если выдадут немцам командира Объединенной партизанской организации Ицхака Виттенберга. Евреи были в смятении, а староста поставил вопрос ребром: либо погибнет один Виттенберг, либо все обитатели гетто. Все больше людей склонялось к тому, что Виттенберг должен сдаться. К такому же выводу пришло и командование подпольщиков. Виттенберг сдался и был казнен, а Генс стал чуть ли не «теоретиком» самопожертвования одних евреев для спасения других, о чем сказал в своей речи на литературном вечере в гетто:

«Я веду счет еврейской крови, а не счет еврейской чести. Если немцы у меня просят тысячу евреев, я их даю, потому что, если мы их не дадим добровольно, немцы возьмут их силой да еще прибавят к ним много тысяч (…) Тысячью, которую я им отдал, я спас десять тысяч. Вы люди духа и пера. Ваши руки не касаются грязи гетто. Вы, если выживете, покинете гетто чистенькими и скажете: «Мы выжили с чистой совестью». Я же, если выживу, буду весь перемазан кровью. Но я буду готов предстать перед судом евреев. Я им скажу: «Я делал все что мог, чтобы спасти как можно больше евреев и помочь им выбраться на свободу (…) Вот почему мне приходилось самому вести евреев на смерть».

Теорию Генса поддерживал Зелиг Калманович, который написал «Дневник из Виленского гетто». После участия Генса и еврейской полиции в ликвидации Ошмянского гетто Калманович записал в своем дневнике: «Они сделали то, что надо было сделать. Пятьсот человек погибло: старики, больные, дети. Но тысяча пятьсот женщин и детей спаслись. Если бы эту операцию проводили, Боже упаси, немцы, погибли бы все две тысячи». На других страницах своего дневника Калманович пишет о Генсе: «Слава Богу Израилеву, который послал нам этого человека», а о еврейских подпольщиках: «Они могут навлечь несчастье на всех (…) Попытка вооружаться — результат дикости (…) Только трусы и сбитые с толку люди могут хотеть, чтобы проносили оружие в гетто».

Историки сходятся на том, что в большинстве случаев Юденраты выступали против организованного сопротивления.

Были даже и такие Юденраты, которые сами выдавали немцам подпольщиков, опасаясь, что последние будут им мешать убеждать немцев в том, что обитатели гетто приносят экономическую пользу.

Староста Юденрата Минского гетто Элияху Мишкин помог бежать в леса нескольким тысячам евреев. Большинство из них потом поймали и расстреляли.

Член Юденрата в местечке Иванишки, раввин Хаим Рабинович помог бежать из гетто тремстам евреям и поплатился за это жизнью.

Староста Юденрата в Барановичах, адвокат Исаксон на требование немцев составить список евреев, подлежащих уничтожению, ответил: «Я не Всевышний, чтобы решать, кому жить, а кому умереть». Его расстреляли вместе с остальными евреями.

Раввины не переставали искать ответ на страшный вопрос: допустимо ли жертвовать жизнью одних евреев, чтобы спасти других? Обсуждая этот вопрос, они часто цитировали Маймонида: «Если гои скажут: «Дайте нам одного из ваших, мы его убьем. Иначе мы убьем вас всех», все евреи должны пойти на смерть, но не выдать ни одной еврейской души».

С Маймонидом соглашались раввины Вильно, а раввины Ковно говорили, что кому-то из евреев придется пойти на смерть ради спасения остальных.

Главе Юденрата Варшавского гетто Адаму Чернякову немцы приказали готовить к отправке в Треблинку по десять тысяч евреев в день вместо шести тысяч. Черняков покончил с собой.

Было немало таких, кто считал его героем, и таких, кто считал его предателем.

А поэт Ицхак Кацнельсон, погибший в Варшавском гетто, написал в «Поэме убитого еврейского народа»: «Шесть тысяч евреев в день можно депортировать, а когда потребовали десять тысяч, ты взял и наложил на себя руки? На шесть ты согласен, а на десять нет? И ты умыл руки, И ты умыл руки, Адам?»

Из общего числа старост Юденратов девять покончили с собой, двадцать шесть умерли своей смертью, сто восемьдесят два были казнены до депортации, триста восемьдесят три депортированы в концлагеря, двадцать один подал в отставку, тринадцать были смещены со своих постов или арестованы и восьмидесяти шести удалось бежать.

Со временем Юденрат стал синонимом предательства и коллаборационизма. По этому поводу один из крупнейших израильских специалистов по истории Катастрофы, профессор Йехуда Бауэр сказал:

«Надо помнить главное: злодеями и палачами были немцы. Евреи были жертвами».

detaly.co.il