В течение десятилетий Би-би-си отрицала, что кандидатуры потенциальных сотрудников согласуются со службой контрразведки МИ-5. Но на самом деле эта практика началась в первые дни существования Би-би-си и продолжалась вплоть до 1990-х годов.

Пол Рейнольдс - первый журналист, который смог ознакомиться со всеми документами Би-би-си по биографическим проверкам сотрудников - рассказывает о долгой истории взаимоотношений между корпорацией и спецслужбой.

"Политика: не высовываться и избегать прямых ответов на вопросы". Так написал в своей директиве один из старших менеджеров Би-би-си в 1985 году, незадолго до того, как газета Observer рассказала о том, что происходило в комнате 105 Дома радиовещания (главного офиса Би-би-си в Лондоне) в таких деталях, что исчез смысл что-то скрывать.
На тот момент политика отрицания предварительного отбора - не просто ухода от ответов, но, если нужно, и прямой лжи - действовала уже около 50 лет.

Еще в 1933 году один из высокопоставленных сотрудников Би-би-си, полковник Алан Доуней, начал проводить на своей квартире в Итон-Террас в Челси встречи для обмена информацией с главой МИ-5 сэром Верноном Келлом. Это была эпоха политического радикализма, и обе стороны сочли, что Би-би-си нужно "содействие в связи с деятельностью коммунистов".

Два года спустя эти неформальные встречи были формализованы: организации заключили договор о том, что все новые сотрудники, приходящие на Би-би-си (за исключением "персонала вроде уборщиц") должны были проходить процедуру биографической проверки. Стороны опасались, что, например, "вынашивающие злой умысел" инженеры нарушат работу сети в важный момент или что заговорщики могут попытаться дискредитировать Би-би-си, чтобы "расчистить дорогу для правительства левого толка".
Так начались регулярные проверки. С самого начала Би-би-си согласилась не раскрывать роль секретной службы (МИ-5) и саму практику предварительного согласования кандидатов. В каком-то смысле это было логично, учитывая, что само существование секретной службы оставалось в тайне до 1989 года, когда был принят закон "О службах безопасности".

Время от времени некоторые в руководстве Би-би-си беспокоились из-за того, что им приходится делать "дезинформирующие" заявления, в одном случае это произошло даже в беседе с дотошным членом парламента. Однако, когда в МИ-5 предложили сократить перечень должностей, на которых соискатели подлежали биографической проверке, именно со стороны Би-би-си эту идею встретили в штыки.
Внутри корпорации тоже были противники проверок биографий, но к ним стали прислушиваться только в 1980-х, когда Холодная война близилась к своему завершению.

Система работала так.

Проверка начиналась, когда на вакансию подбирали основного кандидата, а также еще одного-двух альтернативных кандидатов, официально признанных "также подходящими" (им автоматически делается предложение в случае невозможности принять на должность главного кандидата).
У альтернативных кандидатов была важная функция - если первого кандидата "браковали" спецслужбы, то у комиссии, проводившей собеседование, сразу находилась готовая замена.
Кандидатам перед биографической проверкой сообщали лишь, что перед назначением необходимо соблюсти некие "формальности". Это звучало вполне безобидно: может быть, в Би-би-си хотели проверить рекомендации с предыдущих мест работы? Кандидаты не знали, что "формальности" - это процесс проверки спецслужбой. Более того, это было кодовое обозначение всей системы проверки и согласования с МИ-5.
В служебной записке 1984 года перечислялись организации из "черного списка". С левого фланга - Коммунистическая партия Великобритании, Социалистическая рабочая партия, Рабочая революционная партия и троцкистская группа Militant Tendency. К тому времени появлялись опасения и относительно ультраправых групп - "Национального фронта" и Британской национальной партии.
Чтобы провалить отбор, соискателю не нужно было быть членом этих групп, достаточно было просто быть как-то с ними связанным.

Если МИ-5 удавалось на кандидата что-то "накопать", служба давала одну из следующих характеристик:
В решении категории "А" говорилось: "Служба безопасности рекомендует не нанимать кандидата на должности, где у него будет возможность прямо влиять с диверсионными целями на содержание вещания".
Категория "B" накладывала меньше ограничений: МИ-5 "рекомендовала" не нанимать кандидата "если не будет принято решение, что другие факторы превалируют".
В решении категории "C" говорилось, что информация о кандидате не делает их "автоматически непригодными", но корпорация "возможно, могла бы не предлагать работу кандидату, если вакансия предоставляет "исключительные возможности" для подрывной деятельности.
В принципе Би-би-си придерживалась политики никогда не принимать на работу кандидатов с характеристикой категории "A", хотя отдельные исключения все же случались. Эта практика противоречила публично заявленной позиции Би-би-си о том, что она полностью контролирует свою кадровую политику. Теоретически так и было, но на практике, в случае с кандидатами категории "A", решение фактически принимала МИ-5.
Если уже нанятый сотрудник попадал под подозрение или претендовал на переход на должность, которая предусматривала согласование со спецслужбами, то на его личном деле рисовали значок, похожий на новогоднюю елку

Эта "елка" была важной частью процесса. У Би-би-си был список сотрудников, которые должны были пройти процесс биографической проверки в случае, если они подавали на более высокую должность.
"Елка" на личном деле сигнализировала, что в данном случае речь может идти о национальной безопасности. В дело также добавляли так называемое "постоянно действующее напоминание": "Не повышать, не переводить (в том числе - на постоянный контракт) без консультации с [директором по кадрам]".
В Би-би-си настолько тщательно старались сохранить происходившее в тайне, что "напоминание" удаляли из досье сотрудника, если он обращался в суд по трудовым спорам, так как тот имел право затребовать личное дело работника. Также существовала негласная практика объяснять печати с надписью "необходимые формальности при найме соблюдены", делая вид, что речь идет о "рутинных процедурах, ближайших родственниках, пенсиях и так далее".
От значка "елки" пришлось отказаться в 1984 году, когда начали говорить, что она привлекает слишком много внимания. В частности, она привлекла много внимания в 1985 году, когда об этой практике написала газета Observer. На следующий день после публикации кто-то повесил на ручке двери комнаты 105, где размещался отдел по взаимодействию с МИ-5, украшение в форме елки.

Принятая в корпорации в то время политика отрицания проявляется, например, в интервью генерального директора Би-би-си сэра Хью Грина, вышедшем в газете Sunday Times в 1968 году.

"У нас в штате 23 тысячи человек, и среди них есть самые разные люди, включая, как вы выражаетесь, "голубых", - это слово, насколько можно судить, употребил журналист газеты. - А также коммунисты. Но это не мое дело. Мы не изучаем подноготную тех, кто приходит к нам на работу".

Действительно, ни Би-би-си, ни МИ-5 не блокировали кандидатов из-за их сексуальной ориентации, но отфильтровка коммунистов безусловно входила в задачи Грина, и если не сама Би-би-си, то МИ-5 занимались как раз подобными расследованиями.
В архивах Би-би-си сохранились инструкции для гендиректора о том, как отвечать на подобные вопросы. МИ-5 в этих документах деликатно обозначалась как "Колледж".
Незадолго до интервью гендиректора один из функционеров Би-би-си, отступив от официальной позиции корпорации, предложил МИ-5 отказаться от практики биографических проверок. "В мирное время необходимость биографических проверок отпала", - написал он в "Колледж".
Би-би-си в этой связи предлагала признать, что проверкам подлежат сотрудники, задействованные в планировании вещания в военное время (это обозначалось термином "чрезвычайная работа по обороне"), а также граждане других стран. Однако это предложение поддержки не нашло: как отмечается во внутреннем документе Би-би-си, "Колледж не поддержал упоминания проверок в любой форме".
Чтобы подчеркнуть эту позицию МИ-5, представитель спецслужбы позвонил на Би-би-си с просьбой "не упоминать прямо о процессе биографических проверок". В случае настойчивых расспросов представителям Би-би-си предлагалось признать, что "что-то в этом роде" имело место "в рамках задач по подготовке к военному времени" и "по отношению к иностранцам".
Однако в целом в МИ-5 "предпочли бы, чтобы эта тема упоминалась насколько возможно реже", инструктировал представитель спецслужбы.
МИ-5 также предложила переадресовать часть вопросов репортера Грину кому-то в отделе кадров. Были и другие рекомендации: "возможно, можно акцентировать жесткость процедуры отбора и тщательное исследование характеристик".
Последнему совету в Би-би-си явно последовали: и в последующие годы подобная формулировка встречаются во многих ответах Би-би-си на запросы. Она изобретательна и двусмысленна: ее можно понять таким образом, что изучались характеристики, предоставленные соискателем, но на деле характеристику давала МИ-5.
Хью Грин выполнил все рекомендации МИ-5. Он сразу заявил Sunday Times, что отвечать на конкретные вопросы о процессе набора сотрудников не будет, но на них ответит один из его подчиненных высокого ранга. Газета, кажется, этим удовлетворилась. В опубликованной версии интервью Грина эта тема не затрагивается.
Отвечать на вопросы о кадровой политике Грин поручил директору по административным делам Джону Аркеллу, но тот не совсем точно следовал сценарию. Сначала он тоже принялся все отрицать: "Мы не спрашиваем о религиозных убеждениях или политических взглядах". Однако потом дрогнул.
"Если кто-то коммунист, то для нас это не имеет значения. Если, конечно, речь не идет об уязвимых участках работы". Вслед за тем журналист Sunday Times спросил Аркелла, насколько он уверен в британской системе допуска на ответственную работу. "В нашем несправедливом мире, возможно, иногда кто-то и страдает", - ответил он, и намек был понятен, но репортер не стал дальше расспрашивать Аркелла на эту тему.

Вслед за этим Аркелл поспешил вновь повторить стандартную формулу отрицания: "Я должен сказать, что проверки служб безопасности не является обязательным условием работы на Би-би-си".
На самом деле, на то время около 6000 должностей на Би-би-си замещались именно на таком условии. Один из функционеров Би-би-си позже обвинил Аркелла в том, что он "открыто признал", что проверки на благонадежность существуют. Однако сам Аркелл, кажется, считал, что все сделал правильно, и даже посоветовал коллеге поступать так же, "чтобы в МИ-5 стали чуть больше ценить Би-би-си".
Когда из МИ-5 пришло письмо с благодарностью Аркеллу за "столь достойные ответы на вопросы", критиковавший его коллега утих, отметив только, что реплику Аркелла в интервью следует повторять в аналогичных ситуациях в будущем "без прикрас, без пояснений и дополнений".
Отказ Грина отвечать на вопросы не удивил осведомленных людей. Несмотря на то, что Грин, с тех пор как он возглавил Би-би-си в 1960 году, в целом продвигал политику либерализации Би-би-си, он был убежденным сторонником продолжения проверок на благонадежность.
Вскоре после того, как Грин занял свой пост, он возглавил делегацию Би-би-си на встрече с представителями министерства внутренних дел. У него спрашивали, почему такое количество сотрудников должно проходить через фильтр спецслужб. В МИ-5 волновались, что на них могут подать в суд, так как директивы спецслужбы предполагали только "противодействие угрозам подрывной деятельности и саботажа". В МИ-5 хотели сократить список позиций в корпорации, подлежащих биографической проверке.

Аркелл считал, судя по всему, что его ответы журналистам помогли улучшить репутацию Би-би-си в стенах МИ-5

Но Грин ничего не хотел менять. Более того, Би-би-си выступала за то, чтобы распространить проверки на еще большее число позиций, опасаясь проникновения в корпорацию "подрывных элементов".

В то же время, в корпорации считали возможным публично признать, что спецслужбы проверяют ключевых сотрудников. МИ-5, напротив, хотела уменьшить количество проверок, но сохранить их полную секретность.
На сближение позиций двух организаций ушло некоторое время. Служба безопасности частично добилась своего: Би-би-си исключила 528 должностей из списка подлежащих проверкам МИ-5. Среди них была 81 должность в отделе грима и костюма, 20 в фонотеке и 21 - в библиотеке. Также перестали проверять кандидатов на 16 позиций в отделе религиозного вещания, однако за Би-би-си оставалось право запросить проверку любого поступающего туда соискателя.
Таким образом, эти сотрудники перестали считаться потенциальной угрозой государству.

Соискатели, которых отфильтровывали спецслужбы, не знали, почему их не взяли на работу, хотя могли догадываться.
Один из таких случаев произошел с журналисткой Изабель Хилтон (позднее получившей за свою работу Орден Британской империи). Хилтон не приняли на работу в шотландское отделение корпорации, как она считает, из-за связей с членом Коммунистической партии во время учебы в Эдинбургском университете, состоявшим вместе с ней в Обществе китайско-шотландской дружбы.

После беспрецедентных протестов со стороны предложившего ей работу менеджера, Алистера Хезерингтона, Хилтон все же пригласили работать на Би-би-си, но слишком поздно: она уже устроилась в другое место. Позднее в беседе с ней Майкл Ходдер, последний из функционеров Би-би-си, отвечавший за координацию работы с МИ-5, назвал произошедшее ошибкой. Это возмущает Хилтон до сих пор.
"Я до сих пор злюсь. Меня возмущает полная неподотчетность и то, что никто на Би-би-си так и не извинился, не объяснил, не сделал никаких заявлений ни в мою защиту, ни просто чтобы признать ошибку", - рассказывает журналистка.
"Вся организация переключилась в режим самозащиты, не обращая внимания на то, как их действия могли отразиться на мне, моей репутации, моей карьере и так далее. Никто в компании не взял на себя ответственность и, кажется, не задумался о том, чтобы что-то сделать, чтобы устранить последствия этого решения. Я думала, что это гнусно, и до сих пор так считаю", - говорит она.
"Говоря серьезно, вне зависимости от деталей моего случая, мне кажется, что Би-би-си предала доверие общества, применяя здесь, в Великобритании, систему, при которой тайная полиция допускала или не допускала журналистов до работы. Каждый раз, когда я слышу, как Би-би-си хвалится своими стандартами журналистики, во мне вскипает возмущение", - говорит она.
Хилтон в конечном итоге получила работу на Би-би-си - в 1990-х она вела программу World Tonight на Radio 4, а потом - программу об искусстве Night Waves на Radio 3.
Том Арчер - еще один бывший соискатель, отвергнутый по рекомендации МИ-5. В 1970-х он работал фрилансером для Би-би-си в Бристоле, однако когда после 1979 года Арчер стал подавать заявления на прием на постоянную работу, то он каждый раз получал отказ. По словам Арчера, в университете он был "активным социалистом", однако на Би-би-си такие вещи, как правило, списывали на юношеский энтузиазм.
Причина крылась в другом, и ее выяснил желавший нанять его на работу редактор Робин Хикс. Оказалось, что Арчера отсеяли из-за того, что его близкий родственник вступил в Социалистическую рабочую партию. Хикс просил пересмотреть это решение, но тщетно.
Том Арчер в 1983 году, когда он по-прежнему работал фрилансером для Би-би-си
Image caption
Том Арчер в 1983 году, когда он по-прежнему работал фрилансером для Би-би-си
Арчер сумел профессионально реализовать себя и без Би-би-си - он работал на Channel 4 и в телекомпании Granada. А много лет спустя он все же смог устроиться и на Би-би-си. В 2008 году Арчера назначили контролером отдела документальных фильмов Би-би-си, который размещается в Бристоле.
"Тогда я был разозлен и даже напуган", - говорит он, вспоминая 1979 год.
"Я боялся, что мне закроют все пути. Я тогда только женился. Мне пришлось вернуть видеомагнитофон и продать машину. Они сделали это тогда тайком и неуклюже" - говорит Арчер.
"Конечно, когда я вернулся, это был полный триумф", - продолжает он.
В то время, когда Арчеру отказывали в приеме на работу, один из старших кадровиков Би-би-си боролся за отмену проверок на благонадежность. В декабре 1979 года Хью Пирс написал, что за последние два года МИ-5 проверила несколько тысяч соискателей, а забраковала всего 22 человека. По мнению Пирса, это означало, что "проверки можно сократить".
Он сомневался, что кто-то из 22 отсеянных мог нанести сколько-нибудь серьезный ущерб, поскольку "любая личная предвзятость... была бы легко замечена и пресечена". Пирс предлагал продолжать биографические проверки лишь для сотрудников, имеющих доступ к государственной тайне, а также во Всемирной службе Би-би-си, где работает много иностранцев. В остальном, по его словам, Би-би-си "должна оставить нынешнюю практику проверок целых категорий соискателей. Мы должны заменить бульдозер более деликатным механизмом".
Последняя строка 10-страничного доклада Пирса на эту тему оказалась пророческой. Он предупреждал, что если масштабы проверок МИ-5 станут известны широкой публике, то это сделает Би-би-си объектом насмешек и огульной критики. Корпорация его предложение не приняла, но в августе 1985 года пророчество сбылось, когда газета Observer опубликовала статью о сотрудничестве Би-би-си со спецслужбами.

Несмотря на то, что предложение Пирса резко сократить масштабы проверок соискателей не поддержали, Би-би-си вскоре продолжила сокращать число сотрудников, которых затрагивали подобные проверки. В 1983 году было решено не проверять кандидатов на 2000 должностей, и в это число попали даже отдельные младшие журналистские позиции. До этого, со времени введения этой политики все журналистские должности подлежали биографическим проверкам.
В то же время 3705 должностей по-прежнему должны были замещаться по согласованию с МИ-5.
Инициатором этой реформы стал бригадный генерал Ронни Стоунэм, который в прошлом служил в Королевских войсках связи, а к 1980-м годам стал ответственным за взаимодействие Би-би-си с МИ-5. Он же написал "инструкции для защиты" корпорации.
Эта инструкция начиналась с традиционного отрицания: "Можно категорически заявить, что сотрудники Би-би-си не проверяются на благонадежность в качестве предварительного условия при устройстве на работу". Это мало соотносилось с действительностью: сам Стоунэм в своем докладе пишет, что в 1982 году Би-би-си отправила на проверку в МИ-5 имена 1287 соискателей.
Среди руководства Би-би-си к этому времени практика проверок на благонадежность начала терять популярность. Заместитель председателя управляющего совета Би-би-си сэр Уильям Рис-Могг ставил ее под сомнение еще до того, как о существовании этой практики сообщила газета Observer, что и привело к ее отмене.
"Неведомая большинству сотрудников Би-би-си система управляется из комнаты 105, затерянной в коридорах на втором этаже Дома радиовещания - тамошний лабиринт коридоров лег в основу описания Министерства правды в романе Джорджа Оруэлла "1984", - писали в Observer журналисты Дэвид Ли и Пол Лашмар.
"На двери висит табличка: "Особые функции - руководство", и она не столько проясняет, сколько запутывает. А за этой дверью сидит бригадный генерал Ронни Стоунэм", - рассказали журналисты.
Их статья вышла под заголовком: "Срываем покровы: как Би-би-си проверяет на благонадежность своих сотрудников".
Статья в Observer упоминала конкретные имена и конкретные случаи, и Би-би-си уже не могла традиционно все отрицать.
Правда, начальник Стоунэма, директор по кадровым вопросам Кристофер Мартин, в беседе с Ли и Лашмаром вначале пытался держаться прежней линии. Однако уже скоро он согласовал с министерством внутренних дел новую версию: теперь решено было признать, что проверки проводятся, но от этой практике постепенно уходят.
Многих удивило, как долго Би-би-си удавалось сохранить эту тайну. Из архивных документов явствует, что руководство Би-би-си очень опасалось, что если пресса станет задавать жесткие вопросы, то корпорация в конце концов расколется. "Этой истории 50 лет, и за все эти годы пресса только сейчас ее раскопала", - изумлялся тогдашний генеральный директор Би-би-си Аласдейр Милн.
Разоблачительная статья в Observer привела к радикальным переменам.
Практически сразу Ронни Стоунэм предложил проверять лишь соискателей должностей старших редакторов, но руководство Би-би-си пошло еще дальше. В октябре 1985 года было объявлено, что отныне проверкам будут подвергаться лишь руководители высшего звена, те, кто отвечает за систему радиопередач в чрезвычайных ситуациях (то есть радиопередач в случае начала ядерной войны) и сотрудники Всемирной службы Би-би-си, работающие в отделах, в которые могут внедриться агенты спецслужб других государств. Проверки соискателей всех остальных должностей Би-би-си должны были прекратиться.

Но не все были довольны этим решением, и было решено продолжать проверки корреспондентов, так как руководство считало, что от их честности и принципиальности зависит доверие к Би-би-си. Поскольку то же руководство объявило о прекращении проверок, пришлось придумать уловку: корреспондентов включили в список на том основании, что у них якобы имелся допуск к государственной тайне, хотя в реальности подобного допуска у них не было.
В результате на должностях, согласуемых со спецслужбами, осталось всего 1400 человек, работавших во внутрибританском вещании, и 793 человека во Всемирной службе.
Система претерпела новые изменения в 1990 году, после того как был принят закон "О службе безопасности", в результате чего проверки распространялись лишь на тех, кто отвечал за систему радиовещания в военное время, а также те, у кого был доступ к секретной информации правительства.
Еще через два года система радиовещания на случай военного времени была окончательно упразднена, и, соответственно, число людей, проходящих проверку, вновь сократилось. Би-би-си отказывается отвечать на вопрос, продолжается ли эта практика и по сей день. Представитель корпорации лишь заявляет, что "мы не комментируем вопросы, связанные с безопасностью".
Но если проверки все еще проводятся, скажем, для людей с допуском к секретной информации или же принимающих участие в планировании действий на случай чрезвычайных ситуаций, то теперь это происходит открыто, а не в тайне, и каждый соискатель об этом знает. Прежней секретности больше нет.
К тому времени, как систему военного вещания закрыли, Стоунэм уже ушел на пенсию. После него координацией с МИ-5 стал заниматься Майкл Ходдер, в прошлом морской пехотинец.
Он курировал случаи, когда было необходимо провести проверку кого-то из сотрудников, но предпочитал делать это неформально, в особенности, когда речь шла о сотрудниках Всемирной службы Би-би-си.
Например, в Бирманской службе был обнаружен сотрудник, который сдавал имена диссидентов посольству этой страны в Лондоне.
В Арабской службе был обнаружен человек, по совместительству работавший в посольстве Саудовской Аравии и получавший зарплату в двух местах. В той же Арабской службе был выявлен человек, который оказался родственником известного террориста.
Именно Ходдер и сохранил досье сотрудников.
Он проигнорировал указание уничтожить эти документы, сложил их в ящики и отправил в архив Би-би-си.
Ходдер уничтожил лишь части досье, поступившие непосредственно из МИ-5. А одно досье он сохранил полностью - это было личное дело Гая Берджесса, который работал на Би-би-си во время Второй мировой войны.
Би-би-си даже выложила это досье в интернет в 2014 году, но это скорее пример того, что проверки не всегда дают желаемые результаты: в документах нет и намека на то, что Берджесс на самом деле был советским шпионом.

bbc.com