Выступая с интервью в эфире радиостанции "Эхо Москвы", премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу отверг заявления представителей российских спецслужб о возобновлении поставок оружия на территорию Грузии, пояснив, что ожидает ответных шагов со стороны Кремля.
Премьер-министр Израиля призывает Москву поддержать жесткие санкции в отношении Ирана. "Я уверен, что Россия понимает, что Иран развивает военную ядерную программу, - заявил глава правительства.
"Час Х приближается. Разработка ядерного оружия Ираном негативно отразится на ситуации на Ближнем Востоке, - утверждает Нетаниягу. - Мне кажется очевидным, что мировое сообщество должно отреагировать и отреагировать жестко, прежде чем угроза станет реальной, потому что иранцы, если захотят, могут получить оружие в течение месяца". "Сейчас пришло время действовать. И именно это я обсуждал с Медведевым и планирую обсудить с премьером Путиным. Нам нужны жесткие санкции", - подчеркнул премьер Израиля.
"В том, что касается поставок вооружений, мы всегда учитываем озабоченности всех сторон, и ожидаем, что Россия будет делать то же самое - действовать в интересах стабильности в нестабильных регионах
Мы принимаем во внимание ваши озабоченности и вопросы, которые вы задаете, и мы просим Россию поступать так же, когда это касается нашей безопасности", - сообщил Нетаниягу изданию "Коммерсант".
Ранее во вторник пресс-секретарь президента РФ Наталья Тимакова сообщила журналистам, что на встрече с Нетаньяху в понедельник Дмитрий Медведев подтвердил позицию РФ - Россия по-прежнему считает, что Иран должен активнее и шире сотрудничать с МАГАТЭ и другими странами по предоставлению информации о своей ядерной программе, сообщил Первый канал российского ТВ.
"Мировое сообщество должно быть уверенно, что ядерная программа Ирана носит мирный характер, но в случае неисполнения этих обязательств никто не может исключать применения санкций", - напомнила пресс-секретарь президента позицию России.

Приводим полный текст интервью, которое сегодня утром Биньямин Нетаниягу дал радиостанции "Эхо Москвы":

С. БУНТМАН – Господин премьер-министр, этот визит придал вам больше уверенности в том, что Россия может присоединиться к санкциям против Ирана?

Б. НЕТАНЬЯХУ - Я убежден, что Россия понимает, что Иран проводит военную ядерную программу, время мало, и результаты разработки Ираном ядерного оружия наносят ущерб интересам мира на Ближнем Востоке. Даже за пределами Ближнего Востока. Я думаю, что здесь согласие в этих областях и было согласие в прошлом, что имеется четкая необходимость, на мой взгляд, решительных международных действий до того как Иран пересечет порог или станет подлинным пороговым государством. Это значит, что они смогут в течение месяцев создать ядерное оружие, если захотят и действовать надо сейчас. Я обсудил это с президентом Медведевым и с премьером Путиным. Необходимость применения решительных санкций, жестких санкций к Ирану и применять их сейчас. Под жесткими санкциями я имею в виду сократить резко их возможность импортировать нефтепродукты, бензин и экспортировать продукты своего энергетического сектора. Потому что бюджет и экономика Ирана зиждется на этом. И это скажется, я не думаю, что это скажется завтра или послезавтра, если мы слишком долго будем ждать, эти санкции вообще не будут иметь никаких последствий. Будут они иметь последствия сейчас, это то, что мы можем узнать только после того, как их применим. Сегодня или послезавтра, может быть, это не сработает, жесткие санкции сейчас должны быть применены.

С. БУНТМАН – Считаете ли, что сообщение о 20% обогащении урана это знак для того, чтобы нужно принимать срочно санкции?

Б. НЕТАНЬЯХУ - Это означает, когда вы говорите о 20% обогащения урана, что низкообогащенный уран это 4% уран может быть использован для разного типа мирных целей. Как только достигаешь высокообогащенного урана, 20%, тут дистанция до оружейного урана очень невелика. И то обстоятельство, что Ахмадинежад объявляет, что мы разрабатываем ядерное оружие, попробуйте насильственные меры, это фактически то, что он говорит. Это агрессивная риторика. Это предполагает, что международное сообщество расколото, слабо и не способно принять меры. Сейчас наступил момент истины для международного сообщества, может оно иметь достаточную волю для того, чтобы применить санкции, которые будут иметь большую эффективность в краткосрочном плане. Часто люди отказываются от решительных санкций, потому что говорят, что в долгосрочном плане они ослабевают. Но иранская программа это краткосрочные меры.

С. БУНТМАН – Не может ли так случиться, что санкции вместо того ослабить позиции иранского руководства, наоборот, консолидируют Иран?

Б. НЕТАНЬЯХУ - Нет, я не думаю. Я думаю, что это связано с поддержкой правительства, которое пользуется популярной поддержкой. Но это правительство не пользуется народной поддержкой. Людей вынуждают принять участие в искусственных демонстрациях поддержки. Но подавляющее большинство иранского населения, десятки миллионов испытывают отвращение к этому режиму. Они выходят на улицы и проводят демонстрации против этого режима, которое проявляет огромное зверство в отношении этих людей. И народ Ирана понимает, что эти санкции не направлены против иранского населения, знают об этом. Санкции против Южной Африки тоже не были направлены против населения. Я думаю, что здесь существует большая путаница. Санкции против Ирана будут рассматриваться иранским народом как санкции против этого режима. Иначе зачем их применять. Народ Ирана уже веками существует. Они должны об этом знать. Они знают об этом. Это население образованное. Они испытывают отвращение к режиму. Они хотят изменить этот режим, и они знают, что усилия, принятые в результате жестких санкций, направленных против режима, а не против народа.

С. БУНТМАН – Еще один вопрос о российско-иранских отношениях. Иранский посол говорил, что Россия даже унижает себя… оборонительные ракетные комплексы С-300 Ирану. Согласны ли вы с этим утверждением?

Б. НЕТАНЬЯХУ - Я думаю, что честь России никогда не ставится под угрозу. Уже в течение многих лет я слежу за развитием современной России. Что касается конкретного вопроса, который вы задали, я понимаю, я высоко ценю усилия и позицию, которая была разъяснена мне президентом Медведевым. Потому что я знаю, что Россия заинтересована в поддержании стабильности в регионе. Я не думаю, что я могу добавить что-то к тому, что уже сказал.

С. БУНТМАН – Один вопрос, касающийся таинственной истории. Ваш визит в сентябре это реальность или спекуляции?

Б. НЕТАНЬЯХУ - Реально то, что это часть домысла. Помимо этого я сказать ничего не могу. Это факт, что это в области домыслов.

С. БУНТМАН – Каковы ваши ощущения, когда вы приезжаете в Россию и несколькими днями позже двух палестинских руководителей Махмуда Аббаса и Халеда Машаля.

Б. НЕТАНЬЯХУ - Россия давние имеет связи со всеми странами и движениями на Ближнем Востоке. Это нормальная позиция. За последние 20 лет изменилось вот что. Возобновление отношений между нами, растут связи между Россией и Израилем экономические, технические, конечно, культурные отношения и отношения между людьми. Здесь больше миллиона людей говорят по-русски. И они приобретают все более влиятельные позиции в нашем правительстве. Это способствует нашим отношениям. Один из важных министров в моем правительстве говорит по-русски и еще один говорящий по-русски деятель возглавляет нашу парламентскую коалицию. Профессор, глава национальных экономических советников. Он также говорит по-русски. Это все часть моего правительства, это не было организовано для данной поездки. Так что они все больше продвигаются вперед. Русскоговорящие деятели в израильском обществе. И это параллельно развивается все больше близости, которая возникает между Россией и Израилем в вопросах общей озабоченности, общих интересов. Общее культурное наследие. Это не значит, что Россия отказалась от своих традиционных связей в мусульманском и арабском мире, но это означает, что Израиль может попросить сотрудничества России для передачи этих сигналов, которые важны для нас. И наоборот, Россия может и является важным каналом передачи таких сигналов через границы. И через партийные линии.

С. БУНТМАН – Часто говорят, что Израиль не видит партнеров по переговорам среди палестинских руководителей.

Б. НЕТАНЬЯХУ - Я не говорю, что нам не с кем разговаривать. Я просто говорю, что палестинцы не хотят с нами вести переговоры. Они говорят о разговорах, ведут переговоры о переговорах. Первое испытание серьезности партнеров это то, хотят ли они войти в палатку для переговоров. Стоит палатка, она готова. Мы все сидим внутри. Пусть войдут в палатку. Они могут рассеять сомнения относительно их желания вести переговоры, просто начав переговоры, вместо того чтобы стоять за пределами и наваливать одно препятствие за другим. Можем мы придти к соглашению – это основополагающий вопрос. Здесь два требования, надо не только войти в палатку, но и выйти из палатки. Как мы выйдем из палатки. Что мы хотим сделать предметом договоренностей. Я представляю широкий консенсус, возникший в Израиле. Во многих отношениях это еще более глубокая причина того, что я здесь нахожусь как премьер-министр Израиля. Потому что происходит укрепление понимания, в израильском обществе многие хотят, подавляющее большинство хочет достичь мирного соглашения с палестинцами, готовы принять серьезные шаги, какие – это вопросы компромиссов для Израиля, это нелегкие шаги. Но каковы пределы компромисса. Они считают, что предыдущие правительства не выдвигали это так четко, как мы это делаем. Поэтому я это и делаю здесь. Поэтому мы просим две вещи. Во-первых, у нас есть вопрос законности и второе – безопасности. Законность означает, что палестинцы должны, руководство палестинцев должно обратиться к палестинскому народу и сказать: все кончено. Конфликт закончился. Когда мы заключаем мирный договор, у нас больше претензий не будет. Больше не будет конфликта, нет претензий с точки зрения наводнения Израиля беженцами или Галилея, Негев. С тем, чтобы там получили специальный статус, в анклавах и так далее. То есть мы хотим, чтобы это было концом конфликта и создания палестинского государства было использовано для того, чтобы закончить конфликт, а не увековечить его. Этот конфликт должен испустить дух, так сказать. Не потому что наша законность зависит от них, у нас есть своя история, у нас есть справедливость нашего дела. Это не проблема для нас. Но мы не можем видеть, как они стабилизируют свое население, если будут продолжать подстрекать международные СМИ, что мы наводним вас беженцами. Мы оторвем Галилею и Негев и так далее. Они должны обеспечить такую законность. Второе – это безопасность. Вы знаете, что Израиль меньше России. Вы же это знаете. Вы знаете, насколько меньше? Где-то в 800 раз Россия больше, чем Израиль. Теперь обратите это назад, и представьте себе, что Россия превратилась в Москву. Представьте себе, что Россия обратилась в такой маленький анклав, который окружен ужасными режимами, которые стремятся к его уничтожению, хотят ликвидировать еврейский народ. Для этого разрабатывают тысячи ракет и проводят террор. России приходилось иметь дело с такими ужасными идеологическими движениями. Но это была территория России, которая могла принять в себя вторжение на тысячи км, сотни км. А Израиль весь это несколько километров. Поэтому нам нужно обеспечить положение, при котором будущее палестинское государство не станет еще одним анклавом для Ирана и его марионеток. Вот вопрос в том, как обеспечить, мы ушли из Ливана, и увидели, что там создалось марионеточное иранское государство. Там сотни, тысячи ракет были запущены против северного Израиля. В Газе ХАМАС, тысячи ракет в южную часть Израиля. Южные предместья Тель-Авива. Мы уходим с западного берега, если мы уйдем оттуда, все будет в порядке, нам говорят. А как мы можем быть в этом уверены. Мы не хотим повторения того, что произошло в Ливане и что произошло в Газе, когда мы ушли оттуда. Надо извлекать уроки, надо иметь эффективную демилитаризацию. А эффективная демилитаризация, действенная демилитаризация означает, что должно быть израильское присутствие на восточной границе потенциального палестинского государства. Мы видели, что в Ливане, что сирийская граница открыта, это значит, что оружие из Ирана и Сирии наводняет Ливан. То же происходит в Газе. В Ливане. Совет Безопасности, резолюция 1701, что мы не позволим инфильтрации ракет.

С. БУНТМАН – А мог бы быть эффективным международный контроль?

Б. НЕТАНЬЯХУ - В южной части Ливана для того, чтобы использовать их против Израиля, мы даем вам международные ооновские силы, международные гарантии. А что произошло до того, как была дана эта гарантия, до второй ливанской войны. 15 тысяч ракет в южной части Ливана и после этой гарантии международных сил, 60 тысяч ракет. В 4 раза больше. Поэтому работает международная гарантия? – нет. Поэтому я не думаю, что мы можем найти замену израильским силам или присутствию Израиля. И еще, надо и другие меры принять. Я одной меры коснусь. Это комбинация безопасности и законности. Это предварительные условия мира не для вступления в переговоры о мире, но это основополагающее условие достижения соглашения. А тут особенно важно для Израиля, это маленькая страна, окруженная врагами, то обстоятельство, что вы маленькая страна, не создает опасности сама по себе. У Люксембурга, Монако у Бельгии нет таких проблем безопасности. Но когда вы окружены ужасными агрессивными режимами, была бы поглощена немедленно. Россия крупное государство и попытка проглотить его потерпела неудачу. Это глубина сопротивления российского народа. У Израиля нет такого преимущества. Это маленькая страна, это одна десятая процента территории России. Есть приверженный народ, народ, приверженный защите своего государства. Но у нас нет территориальных возможностей. То, что мы теряем в плане глубины территории, нам нужно компенсировать эффективными мерами. Это второе предварительное условие мира.

С. БУНТМАН – По вашим ощущениям, люди нашего поколения, вашего и моего, вам 60 мне 50, смогут жить в стабильном мире на Ближнем Востоке?

Б. НЕТАНЬЯХУ - Мы видели мир. Мы видели мир между Израилем и Иорданией, стабильный мир, много было волнений. Это не теплый мир, но холодный мир лучше, чем война. Он основан на определенных принципах, обеспечивающих безопасность Израиля через буферные договоренности. В том, что касается Иордании, у нас не было территориальных вопросов так, как на Синайском полуострове с Египтом. Но палестинская проблема, мы вместе объединены, мы слишком малы для того, чтобы размежевание проводить такое сильное. Можно достичь этого, если есть желание с другой стороны. Я думаю, это будет достигнуто, потому что с израильской стороны есть желание и способность принять решение в пользу мира. Увидим в ближайшие месяцы и годы, хотят ли палестинцы решить этот вопрос.